Черные тени метнулись вниз, сверкая солнечными камнями. Соколы падали прямо на Тревера, но в последний момент отвернули в сторону.
Тревер ждал. Они снова налетели, но не на него, а на Джин.
Он успел заслонить ее. И опять соколы воздержались от удара.
Перед Тревером забрезжила истина. Соколы сознательно не наносили ему вреда.
"Кто бы не отдал этот приказ - Корины или Тот - мне не хотят вредить", - подумал он, подхватил Джин на руки и опять побежал к камням.
Соколы тут же напали на Джин. Но он и сейчас смог вовремя увернуться, но не совсем, и кровь потекла из длинных царапин, оставленных когтями ящериц на ее гладких смуглых плечах.
Джин вскрикнула. Тревер снова попытался бежать, но проворная чешуйчатая голова схватила Джин за шею.
- Вот оно как! - злобно прошептал Тревер. - Меня не велено трогать, так они действуют на меня через Джин!
Да, так оно и есть. Ему не донести Джин живой. Он должен идти туда, куда ему велят, или они обдерут ее, как и Хьюго.
- Ладно! - закричал он кружащим над ним демонам - Оставьте ее в покое! Я пойду, куда вы хотите.
Он повернулся с Джин на руках и медленно пошел вслед за рабами, которых гнали по каньону.
Их вели целый день вдоль ручья, вокруг базальтового утеса и по голой выжженной солнцем лаве. Некоторые люди упали и так и остались лежать, несмотря на все усилия соколов заставить их идти дальше. Большую часть времени Тревер нес Джин, но иногда просто волочил ее за собой. А какое-то время он вообще не знал, что делал.
Он был как в бреду. Ненависть его ожила, когда он почувствовал, что Джин вырывают из его рук. Он пытался удержать ее - и тут увидел вокруг себя всадников. Корины на своих зверях, с солнечными камнями между бровями.
Они оглядывали Тревера с любопытством и враждебностью. Их обычно невыразительные лица казались странно злыми и инопланетными из-за мерцающих во лбу камней.
- Пойдешь с нами в город, - коротко сказал один из них. - Женщина пойдет с другими рабами.
Тревер с удивлением уставился на него:
- Зачем мне в город?
Корин угрожающе поднял шипастый хлыст:
- Делай, как приказано! Садись!
Раб подвел к нему оседланное животное и держал на поводу, не глядя ни на Тревера, ни на Коринов.
- Ладно, - согласился Тревер, - поеду.
Он сел в седло и ждал. Глаза его горели точно раскаленные угли от сжигавшей его ненависти. Корины сомкнулись вокруг него. Предводитель отдал приказ, и они поскакали к далекому городу.
Тревер, видимо, по дороге задремал, потому что вдруг оказалось, что солнце уже село, и они подъезжают к городу.
