Он вошел в слабо освещенную комнату. Пол ее был покрыт толстыми, с затейливым узором маллорейскими коврами, а на узких высоких окнах висели мягкие, бархатные зеленые занавески. В комнате было тепло. Сенедра лежала на высокой кровати у противоположной от входа стены, рядом с ней сидела, нахмурившись, Польгара.
– Есть какие-нибудь изменения? – спросил ее Гарион, мягко закрывая за собой дверь.
– Пока нет, – ответила она.
Лицо Сенедры было бледным, а волосы беспорядочно разметались по подушке.
– Но с ней все будет в порядке, правда? – спросил Гарион.
– Я в этом уверена.
У кровати сидела незнакомая женщина. Плечи ее укутывала светло-зеленая накидка с капюшоном; капюшон был спущен, скрывая лицо. Сенедра пробормотала что-то и беспокойно заметалась во сне. Женщина в капюшоне озабоченно спросила:
– Это ее обычный голос, госпожа Польгара?
Польгара сурово посмотрела на нее.
– Нет, – ответила она. – Конечно нет.
– Лекарство, которое вы ей дали, каким-то образом влияет на тональность ее речи?
– Нет, не должно. Она, собственно, вообще ничего не должна говорить.
– Ага, – произнесла женщина, – теперь я, кажется, понимаю.
Она склонилась над Сенедрой и нежно коснулась пальцами ее губ. Затем, понимающе кивнув, убрала руку и пробормотала:
– Я так и думала.
Польгара тоже протянула руку к лицу Сенедры. До Гариона донесся слабый шепот ее заклинаний; свеча у изголовья кровати ярко вспыхнула, а затем пламя снова уменьшилось до размеров булавочной головки.
– Я должна была догадаться, – с досадой сказала Польгара.
– Что такое? – встревоженно спросил Гарион.
– Какой-то дух хочет завладеть вашей женой и подчинить ее своей воле, ваше величество, – ответила ему женщина в капюшоне. – Иногда таким способом действуют гролимы. Они открыли его давно, еще в третьем веке.
– Это Андель, Гарион, – сказала Польгара. – Закет прислал ее сюда, чтобы она помогла позаботиться о Сенедре.
Гарион кивнул женщине.
– Что именно вы подразумеваете под словом «завладеть»? – спросил он.
– Тебе это должно быть известно лучше, чем кому бы то ни было, Гарион, – сказала Польгара. – Ты наверняка помнишь Ашарака, мургского гролима.
По спине Гариона пробежал холодок, когда он вспомнил о неведомой силе, которая с раннего детства пыталась вот так же обрести власть над его сознанием.
– Изгоните его, – с мольбой произнес он, – кто бы это ни был. Освободите ее разум.
– Пока не буду этого делать, Гарион, – холодно сказала Польгара. – У нас есть прекрасная возможность. Не будем ее терять.
