– У меня дело к императору, Брадор. А что ты делаешь в Хтол-Мургосе?
– Жду у моря погоды, – ответил круглолицый. – Уже два дня дожидаюсь аудиенции у Каль Закета.
– А кто управляет делами дома?
– Я все устроил так, что они идут сами собой, – ответил Брадор. – Мое донесение его величеству настолько важно, что я решил доставить его сам.
– Что же такое из ряда вон выходящее могло оторвать министра внутренних дел от прелестей жизни в Мал-Зэте?
– Мне кажется, что его императорскому величеству пора оставить Хтол-Мургос с его развлечениями и вернуться в столицу.
– Осторожно, Брадор! – Губы Атески дрогнули в улыбке. – Твои мельсенские предрассудки дают о себе знать.
– Положение в столице становится все более угрожающим, Атеска, – веско проговорил Брадор. – Я должен поговорить с императором. Ты поможешь мне увидеться с ним?
– Постараюсь.
– Спасибо, друг мой, – сказал Брадор, сжимая руку генерала. – От того, удастся ли мне убедить Каль Закета вернуться в Мал-Зэт, зависит, может быть, судьба всей империи.
– Генерал Атеска, – громко произнес один из стоящих у полированной двери охранников, – его императорское величество желает видеть вас и ваших пленников.
– Очень хорошо, – ответил Атеска, не замечая зловещего слова «пленники». Он взглянул на Гариона.
Каль Закет, император безбрежной Маллореи, сидел, развалясь на красных подушках, в дальнем углу большой, но скромно обставленной комнаты. Он был одет в белую полотняную мантию, простую и без украшений. Хотя Гарион знал, что императору по меньшей мере под пятьдесят, волосы того еще не тронула седина и кожа была гладкой. Лишь глаза выдавали смертельную усталость – в них не было ни радости, ни интереса к жизни. Беспородная кошка дремала, свернувшись клубочком, у него на коленях, время от времени поглаживая бедра императора передними лапками. Хотя сам император был одет предельно просто, на каждом из выстроившихся вдоль стен охранников поблескивали стальные латы, богато инкрустированные золотом.
– Мой император, – произнес генерал Атеска с глубоким поклоном, – имею честь представить вам его королевское величество, короля Ривы Бельгариона.
Гарион сдержанно кивнул, Закет в ответ наклонил голову.
– Нам уже давно следовало встретиться, Бельгарион. – Голос его был так же мертв, как и его глаза. – Ваши подвиги потрясли мир.
– Ваши, Закет, несомненно, тоже произвели впечатление. – Еще до выхода из Рэк-Верката, Гарион решил, что не будет произносить этого нелепого «Каль», которым маллореец сам себя наградил.
