Однако среди даршивских солдат, хоронящихся в рощице, Нарадаса не оказалось. Схватка была короткой, поскольку сразу же обнаружилось, что даршивцы бегают куда лучше, чем обороняются.
– Жалкие дилетанты, – презрительно бросил Закет, вытирая лезвие меча плащом одного из поверженных.
– Ты, сдается мне, становишься заправским рубакой, – удовлетворенно заметил Гарион.
– Просто начинаю припоминать уроки, которые мне давали в юности, – скромно потупился Закет.
– Он орудует мечом точь-в-точь таким же манером, как Хеттар своей саблей, – заметил Шелк, вытаскивая один из своих кинжалов из груди убитого солдата.
– Очень похоже, – согласился Гарион. – А Хеттара обучал сам Хо-Хэг, первый боец во всей Алгарии.
– В чем Таур-Ургас убедился на собственной шкуре, – добавил Шелк.
– Дорого бы дал за то, чтобы увидеть тот бой, – мечтательно сказал Закет.
– Да и я тоже, – согласился Гарион. – Но как раз в то время я занят был важным делом.
– Подкрадывался к Тораку незамеченным? – спросил Закет.
– "Подкрадывался" – слово неподходящее. Торак прекрасно знал, что я приближаюсь.
– Съезжу-ка я за женщинами и Бельгаратом, – сказал Дарник.
– Я пообщался с Бельдином, – сообщил подъехавший Бельгарат. – Нарадас смылся из рощи как раз перед тем, как вы напали на даршивцев. Бельдин хотел было с ним разделаться, но лапы у него были заняты императорской грамотой.
– А в кого он превратился? – спросил Шелк. – Ну, я имею в виду Нарадаса?
– В ворона, – с отвращением поморщился Бельгарат. – Гролимы отчего-то обожают воронов.
Шелк вдруг расхохотался.
– А помните, как Ашарак мургский обернулся вороном на равнине Арендии и как Польгара позвала орла, чтобы с ним расквитаться? Потом целый час с неба сыпались черные перышки.
– А что это за Ашарак мургский? – поинтересовался Закет.
– Мелкая сошка из свиты Ктучика, – ответил Бельгарат.
– И орел его прикончил?
– Нет, – отвечал Шелк. – Это сделал Гарион – несколько позднее.
– При помощи меча?
– Нет. Голыми руками.
– Должно быть, славный был удар! Мурги – ребята крепкие.
– На самом деле это был легкий шлепок, – нехотя ответил Гарион. – Я спалил его заживо.
Он вот уже многие годы не вспоминал об Ашараке и теперь с изумлением понял, что это воспоминание больше не печалит его.
Закет в ужасе уставился на друга.
– Он убил моих родителей, – объяснил ему Гарион. – Меня можно понять. Он заживо сжег их обоих и получил по заслугам. А теперь вперед!
Неутомимая волчица трусила впереди и до захода солнца обнаружила еще два патруля, затаившихся в засаде. Но жалкая горстка уцелевших после первого боя солдат успела поведать товарищам о своей горькой участи и, стоило даршивцам увидеть Гариона и его друзей, как они в панике обратились в бегство.
