– А знаете, – сказал Улаф, – в этом что-то есть. Сам по себе Крегер, в сущности, ничтожество, клоп. Он и существует только для того, чтобы его раздавили.
– Я в этом не уверена, – возразила Элана. – Крегер работал на Мартэла, а Мартэл – на Энниаса.
– На самом деле, любовь моя, все было наоборот, – поправил ее Спархок.
Она небрежно отмахнулась от этой поправки.
– Белтон и прочие были связаны с Энниасом, а Крегер служил гонцом между Энниасом и Мартэлом. Белтон и его подручные наверняка были знакомы с Крегером. Рассказ Пелка более или менее подтверждает это. Вот что делало Крегера таким важным вначале. – Она помолчала, хмурясь. – Но почему он остался так важен после того, как все эти негодяи оказались под стражей?
– Обратный след, – проворчал Улаф.
– Прошу прощения?.. – озадаченно отозвалась королева.
– Некто, кто бы он ни был, не хочет, чтобы мы проследили Крегера до его нынешнего нанимателя.
– Да это и так ясно, Улаф, – хмыкнул Келтэн. – Его наниматель – граф Геррих. Пелк говорил Спархоку, что кое-кто в Ламорканде хотел связать нам руки здесь, в Элении, чтобы мы не могли заняться подавлением ламоркандского бунта. Это наверняка Геррих.
– Это только догадки, Келтэн, – сказал Улаф. – Может быть, ты и прав, но это только догадки.
– Вот видите, что я имел в виду, когда говорил о логике? – обратился Келтэн ко всем присутствующим. – Что тебе еще нужно, Улаф? Признание Герриха с его личной подписью?
– А что, у тебя оно есть под рукой? Все, что я хотел сказать, – нам нельзя замыкаться на этой идее. Я не думаю, что мы исчерпали все возможности, вот и все.
В дверь четко постучали, и тут же она распахнулась. В комнату заглянула Миртаи.
– Приехали Бевьер и Тиниен, – сообщила она.
– Они же должны быть в Рендоре! – удивился Спархок. – Что они здесь делают?
– Почему бы тебе самому не спросить их об этом? – ехидно осведомилась Миртаи. – Они здесь, за дверью.
Двое рыцарей вошли в королевские покои – Бевьер, стройный смуглокожий уроженец Арсиума, и светловолосый кряжистый Тиниен из Дэйры. Оба были в доспехах.
– Как там, в Рендоре? – спросил Келтэн.
– Жарко, сухо, пыльно, нервно, – ответил Тиниен. – Ты же знаешь, Рендор не меняется.
Бевьер опустился на колено перед Эланой. Несмотря на все старания друзей, молодой сириникиец оставался ярым приверженцем этикета.
– Ваше величество, – почтительно пробормотал он.
– Ох, да встань же, мой милый Бевьер, – улыбнулась она. – В этом нет никакой нужды, мы же друзья. Кроме того, когда ты сгибаешь колено, то скрипишь, как заржавленный засов.
