Тусона прошла на паром по широким сходням, а затем протолкнулась мимо толпящихся людей и возбужденного скота к узкой лесенке, ведущей на палубу первого класса. Она приготовилась к возможным проблемам, но оказалось, что чиновник из Транзитного отдела повел себя в высшей степени разумно, и таможенные охранники, проверявшие документы на пристани, едва узрев ее визу, уже не стали ее особенно разглядывать. Помимо всего прочего, они были слишком заняты разборками с рассерженными безвизовыми путниками, которые пытались взяткой, мольбой или силой проложить себе путь на борт парома.
На верхней площадке Тусона помедлила и оглядела затененную навесом палубу. Лишь около дюжины пассажиров сочло возможным выложить непомерно высокую доплату за путешествие в тени. В дальнем конце палубы она заметила сидящего за столиком Арви, который как раз расправлялся с тарелкой жареных цыплят под чмяком[4]. Завидев Тусону, торговец от изумления едва не упал со стула, а затем поманил ее к себе.
– Вот так-так! Не могу поверить! Один визит в Транзитный отдел? Всего один? Как же вам это удалось?
– Наверное, все дело в моей счастливой улыбке.
– Потрясающе! Потрясающе! Послушайте, а почему бы вам не составить мне компанию? Позвольте, я закажу что-нибудь перекусить.
Тусона с подозрением на него посмотрела, но затем поняла, что Арви и впрямь отчаянно нуждается в компании. Было в нем что-то грустное и одинокое. «Одиночество, – подумала Тусона. – Только пусть мне о нем ничего не рассказывают».
– Годится, – согласилась она и села напротив. – Вы здесь уже не в первый раз. Что вы посоветуете?
– Если честно, посоветую питаться где-нибудь еще. Местный повар – просто спец по ботулизму. Но это последнее место кормежки на ближайшие тридцать миль, так что выбор у нас небогатый.
Тусона изучила картонное меню, засунутое в металлическую подставку на столике, а затем сморщила нос и заглянула в кокпит парома.
– Похоже, там кто-то везет целое стадо козлов, – пробормотала она. – Чуете запах?
– Да. Но это не козлы. Это кухня. – Арви указал на деревянную хибару, сооруженную в передней части парома. Металлическая труба, проткнутая через крышу хибары, вовсю отрыгивала дым. Тусона опять сморщилась, а затем поманила к себе прислужника-полуорка, который подпирал стену хибары, увлеченно ковыряя в своем угреватом носу сразу тремя пальцами.
Пятью минутами позже она с подозрением разглядывала тарелку «тушеного цыпленка с сезонными овощами». Практически неопознаваемые на вид овощи оказались еще жестче тарелки, на которой они прибыли. Тусона потыкала вилкой куски цыпленка. Ей и прежде доводилось едать тушеную курятину с костями, но вот клюв ей попался впервые.
