Покайтесь, ибо приблизилось царство небесное - возвещает нам Святое Евангелие. Святитель Игнатий Ставропольский говорит, что само покаяние уже есть вхождение в это царство, ибо насколько мы освободимся от власти страстей, насколько примем евангельское учение, настолько мы примем в себя Бога – Святаго Духа.
Покайтесь, ибо приблизилось царство небесное - вот та великая задача, которая стоит перед каждым из нас. Человек, обновленный верой в Бога, верой в Евангелие, может быть назван духовным человеком, потому что он становится причастным благодатных даров Духа Святаго, и благодать Божия не только совершенно изменяет его, но действует в таком человеке уже видимым образом. Как от избытка сердца говорят уста (Мф. 12, 34), так от избытка благодати изливается эта благодать на окружающих людей, порой совершенно далеких от Бога, потонувших в разврате и мраке века сего, безбожии и кощунстве.
Я хочу рассказать одну историю, которую я слышал много лет тому назад в келье одного великого старца.
В страшные для нашего Отечества годы, когда за грехи русского народа пала Российская держава, и на смену благочестивым царям пришли жестокие кровожадные правители, которые не щадили ничего святого, в одном селении Курской земли жил дьякон. Это был благочестивый, добродетельный человек. Он молился Богу, честно служил, очень любил совершать Литургию. Он приносил молитву о мире всего мира, о благостоянии святых Божиих церквей и, видя его святую жизнь, назидались окружающие люди, ибо сама жизнь такого человека назидала выше любых слов, самых умных и красивых, потому что на самом деле назидать может только смирение, только подлинное покаяние.
Но новая власть не взлюбила его за это, а правильнее сказать, не взлюбил дьявол, и правители решили его погубить. Но у этого дьякона был один защитник – его родной брат, который работал в ЧК. Он не давал в обиду своего брата, потому что очень любил и уважал его, хотя в те годы, когда сын отрекался от отца, отец – от своих детей, это было очень трудно. Враги Церкви, враги этого благочестивого дьякона ждали удобного момента, чтобы погубить его.
Однажды его брат уехал на очередной партийный съезд. Пользуясь этим, революционеры арестовали дьякона и в срочном порядке приговорили к расстрелу. Он не стал просить о помиловании, не стал умолять о пощаде, он нисколько не поколебался. Придя в свою камеру, он стал молиться Богу, приносить покаяние за всю свою жизнь. И запел: «Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче...» И такой духовной силы было это пение, из такой глубины покаяния выходили эти звуки за решетки камеры, что все узники умолкли и слушали эту молитву, изливающуюся из кающегося сердца. Тюрьма затихла. Уголовники бросили свои карты, все встали и молились.
