На лице Коулмара вновь вспыхнуло раздражение.
— Адвокатам разрешается не стучать? — спросил он.
Мейсон оглядел стол, заметил листок бумаги с карандашной записью своего телефона. Этот листок он утром дал Берте Маклейн.
— Что это такое? — спросил он.
— Это вас касается?
— Да.
— Я подобрал это в коридоре.
— Когда?
— Только что.
— Где именно?
— В начале лестницы, справа от комнаты миссис Бассет, если вам необходимо знать. Но я не понимаю, какое право…
— Забудьте об этом, — перебил его Мейсон, пряча листок к себе в карман. — Вы будете свидетелем. Я юрист и в состоянии оказать вам помощь.
— Помощь мне?
— Да.
Брови Коулмара удивленно поползли вверх.
— Бог мой! Чему это я свидетель и в чем будет заключаться ваша помощь?
— Несколько минут назад вы видели женщину на кушетке в комнате возле кабинета мистера Бассета.
— Не могу сказать вам, была ли это женщина или мужчина. Во всяком случае, кто-то там лежал. Сначала я подумал, что это мужчина, но перед кушеткой стояла Эдит Брайт, а миссис Бассет очень старалась, чтобы я не подошел близко. Она попросту меня оттолкнула. Если это вас интересует, то имейте в виду, что завтра утром я обо всем сообщу мистеру Бассету. Миссис Бассет не имеет права распоряжаться в конторе, а я имею. Она не должна была выпроваживать меня. И оказывать на меня давление!
— Значит, она одолела вас? — с нескрываемым сарказмом спросил Мейсон.
— Вы не знаете эту Брайт, — возразил Коулмар. — Она сильна, как бык, и сделает все, что прикажет ей миссис Бассет.
— И вы ушли?
— Да, сэр.
— Когда вы возвращались к себе, вы видели кого-нибудь на улице? Коулмар выпрямился с той степенью достоинства, какую позволяла его сутулость, приобретенная за конторским столом.
— Да, — вызывающе ответил он.
Что-то в его тоне заставило Мейсона насторожиться.
— Послушайте Коулмар, — сказал Мейсон. — Вы узнали этого человека?
— А это не ваше дело. Об этом я скажу мистеру Бассету. Не хочу показаться неуважительным, однако я не знаю о ваших отношениях с миссис Бассет и не пойму, по какому праву вы ворвались ко мне без стука и задаете вопросы. Вы сказали, что я свидетель. Но свидетель чего?
Однако Мейсон оставил его вопрос без ответа. Он услышал вой сирены, понял, что прибыла полицейская машина, и, выбежав из комнаты, бросился к Бассетам.
Дик и его мать вполголоса о чем-то разговаривали и, когда вошел Мейсон, с виноватым видом отпрянули друг от друга.
— Приехали копы, — объявил он. — Не говорите им ничего о ваших плохих отношениях с Бассетом. В данных обстоятельствах это ни к чему хорошему не приведет. Вы поняли меня?
