— Но у меня страхование…
— К черту ваше страхование! — грубо перебил его Седлер. — Я не бухгалтер, меня не интересуют доллары и центы, для меня самое главное — жизнь и здоровье людей. Вы знаете, что значит для человека до самой своей кончины быть прикованным к постели? С парализованными ногами, которыми не пошевельнуть, с головой на мягкой подпорке, которую ни на сантиметр нельзя повернуть в сторону? Что значит лишиться способности самостоятельно пить, есть, спать, вообще делать все, что так естественно и привычно для нас с вами, для любого человека? Меня с души воротит, когда приезжают такие, как вы, и начинают толковать о страховании! Я оказал этому человеку необходимую медицинскую помощь, потому что как врач не мог поступить иначе. Но вы-то, молодой человек, несете уголовную ответственность. Еще неизвестно, чем все это кончится. В случае смертельного исхода вам будет предъявлено обвинение в наезде. В любом случае вы превысили скорость и сбили человека, к тому же были пьяны при этом… Так как ваше имя?
Терри попытался уклониться от ответа:
— Разумеется, доктор, я…
— Как вас зовут, я спрашиваю? Терри медленно произнес:
— Если вы не намерены изменить свое отношение ко мне, доктор, я не думаю, что мне стоит раскрывать вам свое имя.
Лицо доктора Седлера выразило изумление.
— Вы сбили человека, будучи за рулем в нетрезвом состоянии, вы не удосужились проявить к нему чисто человеческое участие, какое любой добропорядочный гражданин проявил бы даже к сбитой им собаке. И после этого вы имеете наглость заявлять, что не желаете называть свое имя!
— Да, не желаю, — резко сказал Терри и встал с кресла. — Я не был пьян, и если бы вы потрудились провести экспертизу, то убедились бы в этом. Вы почувствовали запах алкоголя и сразу же заключили, что я был пьян. Я выпил два, от силы три коктейля, это все. Значит, я был в состоянии вести машину — точно так же, как и сейчас. Но вы не стали слушать меня. Я вообще вас мало интересовал. Поэтому я не думал, как не думаю и сейчас, что этот мужчина получил серьезную травму. Я не понимаю, собственно, чего вы хотите добиться, но я обязательно выясню это. Лично я считаю, что тот мужчина сам прыгнул прямо под колеса машины. Кто может доказать, что это, к примеру, не было подстроено, что это не был всего-навсего ловкий трюк? Да и этим рентгеновским снимкам, может, уже лет пятьдесят!
Доктор Седлер медленно поднялся с кресла и, как бы собираясь огласить смертный приговор, сурово произнес:
