Раздался условный стук в дверь. Мейсон открыл и впустил Пола Дрейка.
– Привет, красотка, – приветствовал Дрейк Деллу и повернулся к адвокату: – Как дела, Перри?
– Все еще живой, – ответил Мейсон. – Но несколько раз нас изрядно встряхнуло. Даже думать не хочется о том, что нас ожидает завтра.
– Я знаю, что могут сделать с гонцом, приносящим плохие новости, Перри, но должен тебе кое-что сообщить.
– Что еще? Стреляй!
– У них в руках самая настоящая бомба, которую прокурор намерен подкинуть тебе в самый последний момент. Они чувствуют, что ты намерен обойтись без показаний Дженис, что ты рассчитываешь на свои ораторские способности. Так вот, они намерены вынудить тебя поставить Дженис на свидетельское место и расколоть ее.
– Каким образом?
– Не знаю. Какие-то улики, которые они намерены представить в последний момент. Гамильтон Бергер, окружной прокурор, намерен самолично продолжать дело. Они собираются выждать момент, когда загонят тебя в ловушку. Они не позволят тебе отложить дело или устроить перерыв. Это случится или в середине утреннего, или в середине дневного заседания. После этого они закончат выступления, и тебе придется говорить перед присяжными, еще не оправившись от удара.
– У тебя есть возможность узнать, что они затеяли? – спросил Мейсон.
– Они охраняют это, как самый важный секрет в мире, – покачал головой Дрейк.
– Но откуда ты это узнал?
– Из надежного источника. Один из газетчиков очень близок к Гамильтону Бергеру. Бергера хватил бы удар, если бы он узнал, что этот человек сообщил мне. Бергер велел ему быть в Суде и приготовиться к сенсационному развитию событий. Предупредил, что это произойдет за несколько минут до окончания выступления обвинения, что ты будешь висеть на волоске, а Гамильтон Бергер с удовольствием его оборвет. Больше газетчику ничего не удалось выяснить, поэтому он обозлился и пришел ко мне, разнюхать, не знаю ли я чего-нибудь. Я притворился, что имею кое-какие сведения, и он пытался их из меня выкачать, а я выкачал все из него. Я сказал, что ты оставишь обвинение с носом.
Мейсон нахмурился и заходил по кабинету.
Дрейк посмотрел на Деллу Стрит, потом повернулся к адвокату:
– Перри, у меня есть догадка. Правда, только догадка.
– Выкладывай, – сказал Мейсон.
– Ты совершенно уверен, что не сама Дженис Вайнрайт сочинила эти письма?
Мейсон повернулся к Дрейку:
– Нет, к сожалению, не совершенно, а очень хотел бы. Я в этом деле ни в чем не уверен. У меня такое ощущение, что я иду по канату над пропастью, а кто-то уже приготовил нож и может в любую минуту перерезать канат.
