Гиббс снимает крышку со своей портативной пишущей машинки и устанавливает ее. Машинка в прекрасном состоянии. Накануне Гиббс вставил новую ленту.
Прежде чем вставить бумагу и копирку, Гиббс нажимает на клавиши, чтобы удостовериться в том, что каретка разблокирована и нормально передвигается. Он нажимает на букву «ж», и она отпечатывается на валике.
Гиббс задумчиво смотрит на новый валик машинки. Его осеняет великолепная мысль. Он медленно нажимает на клавиши, пока на валике не отпечатывается фраза: «Артур мертв. Меня тоже достали. Я больше не могу».
Гиббс критически всматривается в свое словотворчество. Простенько, но мило… Хорошему адвокату ничего не стоит обстряпать с этим данное дело.
Теперь надо поспешить, пока полиция окончательно не вычистила «Джипси Квин».
Решительным жестом Гиббс фиксирует каретку, ставит на место крышку, поднимается со стула, берет машинку за ручку и подходит к двери. Прежде чем погасить электричество, он смотрит на свои наручные часы.
Стрелки показывают двенадцать часов двадцать минут.
Джек Эуэлл — мужчина среднего возраста, любящий хорошо поесть и выпить и пренебрегающий физическими упражнениями.
Он держится с некоторой импозантностью даже в этот ранний утренний час, когда приходит в свое бюро. Часы показывают только пятнадцать минут восьмого.
Эуэлл открывает ключом застекленную дверь, выходящую на лестничную площадку. Над дверью висит табличка с названием фирмы: «Эуэлл и Филдинг. Нефтяные концессии».
Он снимает шляпу и пиджак, подходит к окну и опускает жалюзи, чтобы укрыться за ними от теплого утреннего солнца.
Эуэлл садится в кресло и разворачивает газету. Он пытается сосредоточить свое внимание на результатах скачек, но всякий раз, когда слышит шум на лестничной клетке, поднимает голову и пытается угадать его происхождение.
В семь часов тридцать две минуты в его кабинете раздается телефонный звонок. Эуэлл снимает трубку и слышит на другом конце провода голос Филдинга:
— Я только хотел удостовериться, что ты на месте, Джек. Есть новости?
— Нет, почта еще не пришла. Филдинг чертыхается и говорит:
— Представляю, как это ожидание действует тебе на нервы. Адвокат сказал, что мы можем быть спокойны только в том случае, если письмо не придет. Я не думаю, что Стирн успел отправить его в субботу. Более того, я абсолютно уверен в обратном, поэтому я договорился пообедать с друзьями.
— Я не совсем в этом уверен, Нед. Скорее бы пришел почтальон! Я состарился на десять лет за двадцать минут ожидания. Старик Стирн обожал играть с людьми, как кошка с мышью. Кроме того, у него толковые адвокаты. Он всегда знал, как получить то, что ему нужно. Ты придешь?
