— Коронер[1] уже извещен? — задал вопрос Селби.
— Да, конечно. Сейчас он на похоронах, мы ждем его с минуты на минуту.
— Успели произвести осмотр личных вещей? — обратился Селби к Брэндону.
— Пока нет. Мы должны подождать коронера.
— Я провел множество дел с Гарри Перкинсом — нашим коронером, — заметил Ларкин, — он не держится буквы закона. Думаю, если мы начнем досмотр без него, Гарри не поднимет шума. По совести говоря, я вообще не очень представляю, зачем мы здесь. Скорее всего, парня подвел мотор. Двойная доза снотворного просто заглушила двигатель.
— Интересно, — сказал Селби, — есть ли среди его вещей что-то ценное, за сохранность чего он опасался. Все-таки я до сих пор не понимаю, почему он не только запер дверь, но и подпер ручку стулом.
Селби подошел к постели, осторожно приподнял угол подушки и заглянул под нее. Все это он проделал, не сдвинув труп с места. Ничего не увидев, он не успокоился и сунул руку под подушку. Пусто.
— Нам необходимо точно установить причину смерти, — бросил прокурор, приподняв одеяло. Труп был облачен в толстый фланелевый халат. Селби прикрыл тело и продолжил: — Пока ничего не вызывает подозрений. Но это обязательная процедура. Надо известить жену.
— Я попросил Джорджа Кашинга телеграфировать ей, — сказал шериф Брэндон, — пусть она решит, как поступить с телом.
Начальник полиции слегка помрачнел:
— Зря вы это сделали, шериф. Здесь как раз тот случай, когда коронер предпочитает действовать самостоятельно. Вы же знаете, что он владелец похоронного бюро и в телеграмме обычно указывает, что готов подготовить тело для похорон.
— Гарри в это время был на похоронах, — неторопливо заговорил шериф, — а мне нужно было что-нибудь предпринять. Если он захочет, то пошлет жене еще одну телеграмму.
Селби осмотрел комнату. Жилет и сюртук пастора были аккуратно развешаны в стенном шкафу. Обшлага сложенных по складке брюк зажаты верхним ящиком комода, пояс почти касался пола. Единственный чемодан был открыт и лежал на стуле.
— Что, это весь багаж? Чемодан и пишущая машинка?
— Пальто и портфель в шкафу, — сказал Брэндон.
— Что в портфеле? — поинтересовался прокурор.
— Какие-то газетные вырезки и листки с машинописным текстом — проповедь или рассказ, короче, множество слов, стоящих друг за другом.
— Успели просмотреть карманы?
— Нет.
— Давайте сделаем это сейчас. Осмотрите одежду, а я потрясу чемодан. Не могу отрешиться от мысли, что у покойника было что-то ценное, иначе зачем он забаррикадировал дверь? Да и письмо намекает на это.
