— Ваше сообщение? — механически повторил Белдер только для того, чтобы выиграть время.
— Я послала ей телеграмму после того, как… Разве она не сказала вам, что я приезжаю?
— Не знаю, нет. Тогда она, наверное, отправилась на вокзал, чтобы вас встретить.
— Поезд опоздал на несколько часов. Карлотта поехала раньше. Мейбл сказала, что встретится с ней на вокзале. Когда вы видели Мейбл?
— Не могу сейчас точно припомнить. У меня голова забита служебными делами. Может быть, вы войдете и присядете?
Миссис Голдринг снова обернулась, чтобы оглядеть Берту.
— Ах да, — сказала она, — я помню. Вы подписывали контракт с каким-го ответственным лицом, не правда ли, Эверетт? Мне очень жаль, но я надеюсь, что мы вас не побеспокоили.
— Вовсе нет. Я тотчас же побеседую с вами. Присаживайтесь поудобнее.
— Входи, дорогая, — сказала миссис Голдринг Карлотте и, обращаясь к Берте Кул, ядовито улыбнулась: — Смею надеяться, что мы не причинили вам неудобств и не помешали подписанию торгового соглашения.
— Ничуть. Я никогда не позволяю себе испытывать неудобства из-за незначительных заминок.
Миссис Голдринг вскинула голову. Она полуобернулась, на мгновение задержала на Берте жесткий взгляд, затем решительно шагнула в кабинет.
Берта произнесла тихим голосом:
— Вы хотите, чтобы она узнала что-нибудь о том деле? Белдер с беспокойством посмотрел на дверь, которую Карлотта намеренно оставила полуоткрытой.
— Нет-нет, — сказал он шепотом.
— Хорошо. В таком случае вам следовало бы как можно скорее от них отделаться.
— Лучше не говорите мне ничего. Я не могу выйти и поискать Мейбл, пока они здесь.
— А почему ваша жена ничего не сказала о телеграмме, в которой сообщалось, что приезжает ее мать?
— Не знаю, — отозвался Белдер, и его голос показывал, как он расстроен. — Это на нее совсем не похоже.
— Единственная причина, — продолжала Берта, — состоит в том, что ваша жена не хотела, чтобы вы знали о приезде матери. Она предчувствовала какой-то семейный кризис и хотела, чтобы мать была с ней для моральной поддержки. Могу поспорить, что она дала матери телеграмму или позвонила ей и попросила приехать из-за этого письма.
— Знаю, — сказал Белдер. — Как только она получила письмо, сразу же позвонила матери. Что за неприятность!
— Примите мой совет. — сказала Берта, — и раскройте все карты. Скажите ей, где следует остановиться. Не вздумайте порхать вокруг нее и льстить ей, вы и так с этим уже переборщили. И тут нет ничего хорошего. Действуя подобным образом, вы не сможете успокоить такую женщину, как она. Вы…
