Джеймс Этна, казалось, и не собирается отпускать руку Мейсона:
– Это один из самых интересных случаев в моей практике, мистер Мейсон. Я надеялся когда-нибудь в будущем познакомиться с вами, но не смел даже подумать что вы поможете мне в такого рода деле... Я очень высоко ценю это.
– Рад, что смог хоть чем-то вам помочь, – сказал Мейсон.
Они вышли из кабинета. Делла Стрит взглянула на адвоката.
– Ну как? – спросила она.
– И опять наша маленькая подружка вытворяет свои фокусы, – сказал Мейсон.
– Ты имеешь в виду Судьбу?
Мейсон кивнул.
– А что в этот раз задумала Судьба?
– Я полагаю, – сказал он, – что была некая причина, по которой меня вдруг так заинтересовали дневники Элен Кэдмас.
– Ну что ж, – улыбнулась Делла, – значит, Судьбе было угодно, чтобы ты оказал добрую услугу миссис Джозефине Кемптон, и ты ее оказал. Если хочешь знать мое мнение, то могу поклясться, что гонорар в пять тысяч долларов немало значит для этого молодого адвоката.
– Возможно, ты и права, – сказал Мейсон, – но, похоже, ответа мы так и не получили.
– Но почему нет? Ты ведь во всем разобрался и... Хотя, мне кажется, ты всерьез озадачен исчезновением Элен Кэдмас.
– Да, меня весьма беспокоит таинственное исчезновение Элен Кэдмас.
– Ты полагаешь, это не было самоубийством?
– Мне никак не удается в глубине души отделаться от мысли, – сказал Мейсон, – что это могло быть убийство.
– Боже мой, шеф, но ведь ее мог убить только один человек – Бенджамин Эддикс.
– Или ее приятель Натан Фэллон, – сказал Мейсон. – Не забывай о нем.
– И... – Делла Стрит замялась.
– Да, – кивнул, улыбаясь, Мейсон, – продолжай.
Делла Стрит покачала головой.
Мейсон улыбнулся еще шире.
– О, Боже, – сказала она, – мне не хочется даже подумать об этом, но уж если начинаешь расследовать убийство – ну, тогда просто нельзя забывать о женщине, у которой была смежная каюта и прекрасная возможность пройти к Элен в любое время через общую ванную и которая уверяет, что приняла лекарство, усыпившее ее на всю ночь... Боже мой, шеф, мышление у меня становится просто извращенным – и все оттого, что я работаю у циничного адвоката.
– Мышление у тебя становится упорядоченным и логичным, – поправил ее Мейсон.
– Шеф! Но ты же не подозреваешь ее?
– Если имеешь дело с убийством, – сказал Мейсон, – нужно подозревать всех.
– Но ведь неизвестно еще – убийство это или нет.
– Неизвестно, – согласился Мейсон, – и я сильно сомневаюсь – так ли уж мне хочется это выяснить. Вот ведь что странно – мне почему-то кажется порой, что люди оставляют за собой нечто вроде телепатической мысли, которая может сама по себе залететь в чью-то голову.
