– А как вы справляетесь с гориллами? – спросил Мейсон.
Герман Барнуэлл широко взмахнул рукой:
– Их больше нет. Я продал все – оборудование, клетки, стадо – все скопом – зоопарку. Когда об этой сделке сообщат в прессе, я надеюсь добиться большего успеха в решении проблемы прислуги. Но входите же и скажите, что я могу для вас сделать, если это в моих силах. Я в самом деле очень рад вас видеть здесь. – Он широко распахнул дверь и сказал: Проходите прямо через холл в большую гостиную, если вы ничего не имеете против. Боюсь, мне придется самому заняться напитками. Вам шотландского с содовой? Или вы предпочитаете коктейль?
– Шотландский с содовой вполне меня устроит, – сказал Мейсон, – но мы, к сожалению, спешим. Я полагаю, вы не очень занятой человек и...
– Нет, нет, нисколько, мистер Мейсон. У меня уже было предварительное совещание с мистером Хардвиком – поверенным, ответственным за исполнение завещания, и я уже проверил несколько счетов вместе с мистером Херши, пытаясь что-нибудь понять в довольно запутанных деловых операциях моего брата. Разумеется, все это большей частью в руках банка, но банку нужно знать мои намерения в этой связи. Возможно, вас заинтересует тот факт, мистер Мейсон, что я отдал распоряжение банку ни при каких обстоятельствах не опротестовывать те пункты завещания, по которым Джозефина Кемптон должна получить часть наследства.
– Конечно, – заметил Мейсон, – ее обвиняют в убийстве, и если она...
– Она не убивала его, – спокойно произнес Герман Барнуэлл. – Я знаю, что она не убивала.
– Вы знаете?
– Да.
– Могу я спросить, откуда вам это известно?
– Для меня достаточно того, – сказал Герман Барнуэлл, – что миссис Кемптон не убивала моего брата. Мой брат пытался скрыться от своего прошлого. Не имеет смысла темнить, мистер Мейсон. Вы слишком проницательны, чтобы вас могли обмануть дешевые уловки. Мы с братом не испытывали друг к другу особенной приязни. Я даже не буду пытаться изображать это – ну, может быть, перед широкой публикой – да, но перед вами – нет. Бенджамин был в крайней степени эгоистичен. Мы вместе жили какое-то время в Австралии. У нас был общий бизнес, связанный с шахтами. Возникли сложности с законом. Один человек, вставший нам поперек дороги, погиб. Он был убит. Я не хочу сказать, что именно Бенджамин убил этого человека. Хотя некоторые обстоятельства указывали на это. Полиция расследовала дело кое-как. Они считали, что это я совершил убийство. Меня судили и признали виновным. Однако вскоре открылись новые обстоятельства, свидетельствовавшие в мою пользу, и я был оправдан. Бенджамин, однако, бесследно исчез. К его счастью, у него никогда не брали отпечатков пальцев, и он мог ускользнуть от всех.
