– Черт побери, дорого бы я заплатил, чтобы взглянуть на тетрадь номер пять, – сказал Мейсон, – но по обмолвке, сделанной нашим оловянным Фэллоном, я понял, что Эддикс, Фэллон и компания уже нашли этот дневник, засунули его в мешок и, привязав что-нибудь потяжелее, швырнули за борт в самом глубоком месте пролива. Ну хорошо, Делла, давай выясним, чем же мы располагаем. Отмени все назначенные на сегодня визиты, смети со стола почту, и давай приниматься за работу.
Поздно вечером во вторник, когда все остальные уже разошлись по домам, Мейсон и Делла Стрит сидели в кабинете адвоката и сопоставляли информацию, выуженную из дневников Элен Кэдмас.
– Чтоб мне провалиться, – воскликнул Мейсон, – но лично я не исключаю возможность убийства!
– Ну, а я уже почти наверняка могу исключить возможность несчастного случая или самоубийства, – сказала Делла Стрит.
– У нас нет никаких улик, – возразил ей Мейсон, – то есть я имею в виду, ничего конкретного.
– Для меня они достаточно конкретны, – с чувством произнесла Делла Стрит. – Ты ведь внимательно прочитал дневник, шеф, и перед тобой, конечно, возник образ чертовски симпатичной, совершенно нормальной молодой девушки с прекрасной фигурой – девушки, мечтавшей сниматься в кино, о чем мечтают почти все симпатичные девушки. И ты получил представление о ее проницательном и глубоком уме. Она восхищалась силой характера Бенджамина Эддикса. Ее возмущало, как он обращается с обезьянами. Она чувствовала, что в его жизни есть какая-то тайна. По первой тетради хорошо видно, с каким жгучим любопытством она пыталась выяснить, что это за тайна, а затем, совершенно неожиданно, перестает упоминать об этом. И вот еще что девушка была влюблена.
– Почему ты так решила, Делла?
– По ее настроению, по тому, что она писала в своем дневнике. У нее было предостаточно свободного времени, и она часто погружалась на досуге в романтические мечтания.
– Но она не доверяла свои романтические мечты дневнику, – заметил Мейсон.
– В открытую – нет, – согласилась Делла, – но это можно прочесть между строк. По каким-то причинам девушка избегала писать в дневнике совершенно откровенно, но она, вне всякого сомнения, выражала свои настроения. Влюбленные всегда пишут о красоте природы, о том, как прекрасна весна в природе и весна в человеческом сердце.
– Как ты поэтично рассказываешь, Делла!
– Я всего лишь рассуждаю логично.
– А ты сама случайно не ведешь дневник?
Лицо Деллы ярко вспыхнуло.
