Мейсон, держа в руке маленький фонарик, нажал на кнопку. Луч света пронзил стеклянную дверь и ударил прямо в лицо женщине.
Она отпрянула и сердито воскликнула:
– Прекратите!
Мейсон сказал:
– Я выяснил все, что мне нужно, мисс Кэдмас.
– Простите, но я миссис Барнуэлл.
– Вот об этом я как раз и хотел бы с вами поговорить.
– Зато я не хочу с вами ни о чем говорить, – сердито ответила она и принялась закрывать дверь.
– Я думаю, захотите, – сказал Мейсон. – Если же вы откажетесь говорить со мной, вам придется через два часа объясняться с газетными репортерами.
– Репортерами?
– Да.
– Но откуда они... как они смогут найти меня?
– Благодаря мне, – сказал Мейсон.
Из соседнего коттеджа прогремел раздраженный мужской голос.
– Эй, убавьте громкость! Заходи внутрь или найди себе более покладистую бабу. Нечего там стоять и спорить! Я хочу спать!
Мейсон спокойно стоял перед стеклянной дверью и ждал.
Несколько секунд фигура в дверном проеме оставалась неподвижной, затем женщина протянула руку и открыла защелку.
– Заходите, пожалуйста, – пригласила она, – и постарайтесь не разбудить ребенка.
Мейсон придержал дверь, пропуская Деллу Стрит, и, следом за ней войдя в коттедж, тщательно запер дверь.
– Кто вы? – спросила женщина.
Внутри коттеджа было просторно и удобно. Маленькая гостиная с дорогим ковром на полу была обставлена хорошей мебелью; через другую дверь видна была спальня с двуспальной кроватью и детской кроваткой.
Мейсон представился:
– Меня зовут Перри Мейсон, я адвокат. Это Делла Стрит, моя секретарша. Я хочу сразу выложить карты на стол – я один из адвокатов, представляющих Джозефину Кемптон. Она обвиняется в убийстве Бенджамина Эддикса – вашего мужа.
Женщина сидела, враждебно поджав губы.
– Продолжайте.
Мейсон сказал:
– Я оказался замешан в это дело чисто случайно. Я купил ваши дневники и...
– Я читала об этом в газетах. Зачем они вам понадобились? Вы что, хотели заняться чем-нибудь вроде шантажа? Неужели вы думали, я такая дура, чтобы написать в них хоть что-то такое...
– Вы написали там много такого, о чем даже и не подозревали сами, сказал Мейсон. – То есть вы писали о том, о чем, как вы полагали, никто не сможет догадаться.
– Например?
– Как вы думаете, зачем я сюда приехал?
– Не знаю. Как раз это я и хотела бы выяснить.
– А как, по вашему мнению, я вас здесь нашел?
– Вот этого я не могу понять. Я приняла все необходимые меры предосторожности.
– Это мне известно, – сказал Мейсон. – Как раз поэтому я и говорю, что в дневниках было гораздо больше, чем вы полагали. Ну а теперь я хочу узнать все в подробностях.
