Вверх я поднимался рядом с Крамером.
— Ты здорово сидишь в седле, — снова похвалил он меня. — У тебя легкая рука, и это лошади нравится.
— Я люблю лошадей.
— Это пустяки, — сказал он. — Лошади вроде людей… А ты как попал сюда?
— Один мой приятель очень нахваливал ваше ранчо.
— Кто такой? — спросил Бак. — Я практически помню всех, кто побывал здесь.
— Парень по имени Смит, — ответил я. — Я вообще-то плохо его знаю. Так, пару раз встречались в одном баре. Он только что вернулся из этих мест и здорово загорел. Ну и парень мне все уши прожужжал, как здесь, дескать, хорошо отдыхать.
— Понятно, — проговорил Крамер, не прибавив больше ничего.
Тропа, по которой мы двинулись вверх, вскоре увела нас из каньона, резко вильнув влево у высокого каменистого плато, откуда хорошо просматривались прерии на западе и на юге, затем стала круто обрываться вниз, женщины испуганно закричали, наш проводник старался заглушить их крики своими энергичными возгласами: «Эй, эй! Легче, легче!»
Крамер на миг повернулся в седле и подмигнул мне.
Я слегка пришпорил коня, а он между тем уверенно стал спускаться вниз по крутому склону, поросшему полынью, и около одиннадцати мы уже подъезжали к ранчо.
Расседлав лошадей, мы сразу направились к бассейну, возле которого уже обносили гостей кофе.
Многие были уже в воде.
Долорес вышла в шикарном эластичном купальнике, туго облегающим ее стройную фигуру.
— Мокнемся, Дональд? — спросила она.
— Я, пожалуй, чуть позже. — Она наклонилась к бассейну, зачерпнула ладонью воду и брызнула мне в лицо. — Ну, же, пошли, подбодрила она и бросилась бежать легко и грациозно, как газель, по пандусу.
Я направился в кабинку, переоделся и тоже нырнул в воду.
Долорес находилась на другом конце бассейна, но вскоре подплыла ко мне.
— Ты не гигант, Дональд, но сложен очень хорошо, — заметила она, касаясь рукой моего плеча.
— Зато у тебя нет изъянов, — сказал я, оглядывая ее с ног до головы.
— Правда? — спросила она, приводя меня в сильное возбуждение своими пальцами, к счастью, в следующую секунду она отплыла чуть-чуть и перекинулась парой слов с дородной женщиной лет пятидесяти, плескавшейся на мелководье, затем направилась к одиноко плававшему мужчине, чтобы просто подмигнуть ему, и наконец присоединилась к его жене.
Я два раза прыгнул с трамплина, вылез из бассейна и растянулся на синтетическом матраце. Пролежав минут десять под ласковыми лучами солнца, я поднялся, принял душ и уселся за один из столиков, стоявших неподалеку.
