Час убийства | страница 80

В сорока футах над головой труба восьми дюймов в диаметре создавала что-то вроде светового люка. Когда рассветлеет девушка увидит узкий сноп света. Он считал, что это даст ей надежду на выживание.

Мужчина снова привязал волокушу к поясу и, собираясь уйти бросил на брюнетку последний взгляд.

Девушка лежала возле небольшого озерца. Вода в нем не была такой загрязненной, как в потоке. Пока. Она натекла от поля и могла стать полем сражения.

Эта вода рябила и колыхалась, потому что в ней была смерть. Существа, которые жили, дышали и сражались. Кусающиеся. В том числе и скользкие. И многие не хотели непрошеных гостей в своем доме.

Девушка застонала.

Мужчина нагнулся к ней.

— Ш-ш, — прошептал он на ухо девушке. — Тебе рано еще просыпаться.

Вода колыхнулась снова. Мужчина повернулся и пустился в обратный путь.

— Она неважно выглядит, — сказала Рейни.

— Знаю.

— Откуда у нее синяк под глазом? Вид такой будто провела десять раундов с Тайсоном.

— Полагаю, от стрельбы из дробовика.

— Она заметно похудела.

— Обучение не должно быть легким.

— Но ты ведь беспокоишься о ней. Оставь, Куинс. Брось. Если тебе хочется задать жару Уотсону — изволь. Я поддержу тебя.

Куинси вздохнул и отложил досье, которое читал, — сведения по делу трехлетней давности об убийствах в Джорджии. Имеется краткие, подлинные отчеты детективов, протоколы осмотров, оперативные журналы, видимо, заняли к столько коробок, что ими можно было бы заполнить небо— льшую жилую комнату. Они оба терпеть не могли работать суммарными отчетами — эти документы, по определений всегда содержат ошибочные предположения и выводы. Однако, здесь приходилось довольствоваться ими.

Страница, которую читал Куинси, была озаглавлена «Психологический портрет. Дело № 832». У Рейни зачесались руки. Наверняка составленный БРД психологически портрет Экокиллера. Ей хотелось бы прочесть этот документ самой, особенно после того, как она выслушала мнение о происходящем этого полицейского из Джорджии. Но Куинси первый завладел папкой. Он, видимо, читал бы до глубокой ночи, стискивая переносицу пальцами; этот жест означал, что он довел себя напряженными раздумьями до головной боли.

— Если я скажу ему что-нибудь, Кимберли только разозлится.

— Потому что она твоя дочь.

— Вот именно. А моя дочь терпеть не может, чтобы вмешивался в ее жизнь. Она скорее поверит, что свиньи летают, чем примет от меня помощь.