Ты грубо ведешь себя с Анитой. Второй раз я тебе это повторять не буду.
Лив отпустила его и встала между нами.
Великого Жан-Клода довела до целомудрия маленькая человечица. Все смеются у тебя за спиной.
До целомудрия? – переспросила я.
Жан-Клод поглядел на меня и вздохнул.
Пока вы не перестанете строить из себя монашенку, ma petite, мне тоже приходится изображать монаха.
У меня глаза полезли на лоб, и я ничего с этим не могла сделать. Я знала, что и я, и Ричард имели когда-то роман и с тех пор хранили целомудрие. Но о Жан-Клоде я никогда не думала и не думала, каким образом он удовлетворяет свои потребности. А если бы и думала, то воздержание я исключила бы из рассмотрения.
Кажется, я вас удивил, ma petite.
Я думала, что каждый, кто так излучает секс, как вы... просто я об этом не думала.
Но если бы вы узнали, что я сплю с другой женщиной, живой или мертвой, встречаясь при этом с вами, что бы вы сделали?
Бросила бы вас тут же.
Вот именно.
Лив засмеялась – некрасивым, лающим смехом.
Даже твоя человечинка тебе не верит.
Жан-Клод повернулся к ней, и глаза его горели сапфировым пламенем.
Ты говоришь, что все смеются мне в спину.
Она кивнула, все еще смеясь.
Но только ты смеешься мне в лицо.
Смех оборвался, будто щелкнули выключателем. Она глядела на него.
Чуть больше покорности, Лив. Или это вызов моей власти?
Она вздрогнула.
Нет, я хотела... то есть я не хотела.
Он просто смотрел.
Тогда не лучше ли тебе попросить у меня прощения?
Она упала на одно колено. Вид у нее не был испуганным – или не больше, чем если в обществе допустишь серьезный промах и пытаешься его загладить.
Я прошу прощения, Мастер. Я забылась.
Да, ты забылась, Лив. Не превращай это в привычку.
Лив поднялась с колена, улыбчивая, радостная, прощенная. Только и всего. Политика висела в воздухе густой пеленой.
Просто она совсем не выглядит такой опасной, как ты говорил.
Анита, – попросил Жан-Клод, – покажите ей, что у вас в руке.
Я сдвинула сумочку, показав пистолет.
Я бы уже держала в руках твое горло раньше, чем ты наставила бы эту игрушку.
Нет, – сказала я, – не вышло бы.
Это вызов? – спросила она.
Шестьсот лет жизни, с точностью до десяти лет в ту или другую сторону, – сказала я. – Не выбрасывай такое ради минутной рисовки.
Откуда ты знаешь мой возраст?
Я улыбнулась:
Лив, я сегодня действительно не в настроении блефовать. Не испытывай меня.
Она смотрела на меня, щуря свои потрясающие глаза.
Ты некромант, а не просто подъемщик трупов. Я тебя слышу у себя в голове, почти как другого вампира. – Она повернулась к Жан-Клоду. – А почему я ее раньше не слышала?
