Он поцеловал меня в лоб.
Ответ, ответ. – Он бережно поцеловал меня в губы и шагнул назад. – Сейчас я хочу избавиться наконец от галстука. А ты можешь переодеться, если хочешь.
И он вышел, закрыв за собой дверь.
Я открыла ее и спросила ему вслед:
Можно мне позвонить?
Будь как дома, – донесся голос из его спальни.
Я сочла этот ответ утвердительным и пошла в кухню. Телефон висел на стене. Из поясной сумочки, которую мне пришлось нести в руках, я достала карту. С сумкой на поясе жакет не застегнуть, а если его не, застегивать, пистолет будет виден.
Карточка была белой, и черным на ней был обозначен телефонный номер – и все. Ничего больше. Я набрала его, попала на круглосуточный автоответчик Эдуарда, оставила сообщение с просьбой перезвонить сразу же и телефон Ричарда.
Автоответчик Ричарда стоял на конторке, подключенный к настенному телефону проводами. Сигнал сообщений мигал, но автоответчик не мой, и потому я не стала проверять.
В кухню вошел Ричард. Волосы спадали ему на плечи пенными волнами, еще более курчавыми от французской косы. Они были каштановые, но светлые, почти золотистые, с намеком на бронзу. На нем была фланелевая рубашка, темно-зеленая, рукава закатаны выше локтей, обнажив рельефные мышцы. Эту рубашку я уже видела – хорошего качества фланель, на ощупь мягкая, как одеяло. Еще на нем были джинсы, и был он бос. Ричард подошел ко мне.
Зазвонил телефон – почти в час ночи. Кто еще это может быть, кроме Эдуарда?
Я жду звонка, – сказала я.
Тогда отвечай, не стесняйся.
Я взяла трубку, и это оказался Эдуард.
Что стряслось? – спросил он.
Я ему рассказала.
Кому-то нужно тебя убрать побыстрее.
Ага. Когда ты отказался, они наняли какого-то местного дешевого типа.
За что заплатил – то и получаешь, – заметил Эдуард.
Эдуард, если бы их было двое, меня бы здесь не было.
Мои новости тебе не понравятся.
А что, может быть еще хуже? – спросила я.
Как раз перед твоим сообщением записано еще одно. Ставка повышена до пятисот тысяч долларов, если тебя не будет через двадцать четыре часа.
Боже мой, Эдуард, я же не стою таких денег!
Они знают, что ты победила их киллера, Анита. Знают, что попытка не удалась.
Откуда?
Пока не знаю. Я пытаюсь выяснить, кто дает деньги, но на это нужно чуть-чуть времени. Препоны, которые мне мешают, еще и защищают клиента.
Я только качала головой.
Зачем двадцать четыре часа на ликвидацию?
Что-то намечается, и они хотят, чтобы ты не помешала. Что-то крупное.
Но что?
Тебе это известно, Анита. Может быть, ты не знаешь, что именно, но известно. Вряд ли есть большой выбор.
