— Дай-ка мне обдумать. Значит, его укус невероятно оргазмичен — наслаждение, сводящее с ума. Ты думаешь, что если с ним трахаться, когда он берет кровь, то будет еще лучше.
— Да.
— И почему же это проблема? — не понял Джейсон.
Я обхватила себя руками:
— Джейсон, я боюсь.
Он сел рядом:
— Боишься — чего?
— Боюсь... — Я попробовала подыскать слова и наконец сказала: — Боюсь быть поглощенной.
Он наморщил лоб:
— Поглощенной — я знаю это слово, но не понимаю, какой смысл ты в него вкладываешь.
— Ты не боишься, что будешь хотеть кого-то из них так сильно, что отдашь за это все на свете?
— Ты о вампирах или вообще о людях?
Я опустила подбородок на колени:
— Конечно, о вампирах.
— Нет, не только о вампирах. Ты боишься хотеть полностью кого бы то ни было. Я прав?
— Не понимаю, о чем ты, — сказала я, не глядя на него. Он отодвинул мне волосы за ухо, но они слишком густые и упрямые, чтобы там остаться.
— Не ври дяде Джейсону. Ты говорила не только о вампирах.
Я посмотрела на него, обнимая прижатые к груди колени.
— Может быть, но смысл тот же. Я не хочу хотеть кого-нибудь так, чтобы если этого кого-нибудь со мной не будет, я умру.
По его лицу пробежало выражение, которого я не поняла.
— Ты боишься любить кого-то больше, чем саму жизнь?
— Да.
Он улыбнулся — ласково и чуть грустно.
— Я бы отдал какую-нибудь из не слишком излюбленных частей моего тела за женщину, которой я был бы так же дорог, как тебе Натэниел.
Я стала было возражать, что я не люблю Натэниела.
Джейсон приложил мне палец к губам:
— Постой. Я знаю, что ты не отдала себя Натэниелу сердцем и душой, но разве ты кому-нибудь вообще себя сердцем и душой отдавала?
Я отвернулась, потому что видеть это терпеливое и взрослое выражение в глазах Джейсона было мне как минимум не по душе. А он продолжал говорить:
— Одна из моих целей в жизни — это найти такую женщину, которая будет смотреть на меня, как ты смотришь на Жан-Клода. Как ты и Жан-Клод смотрите на Ашера. Как ты смотришь на Натэниела. Или как он на тебя.
— Ты не включил в список Мику.
— Вам с ним так уютно, как не бывает ни с кем другим, но эта уютность берется за счет чего-то другого.
— Чего именно?
— Не знаю. Никогда не был влюблен, так что откуда мне знать?
— Так что, я не влюблена в Мику?
— На этот вопрос отвечать не мне.
— Я не могу любить четырех мужчин сразу.
— Почему нет?
Я посмотрела на него.
— Правилами не запрещается, — добавил он.
— Это было бы смешно, — сказала я.
— Ты сопротивлялась Жан-Клоду, потому что его боялась. Потом появился Ричард, и ты, я думаю, его любила, по-настоящему любила, и это тебя пугало, а потому ты отступила. Ты встречалась с обоими, как я думаю, чтобы не влюбиться ни в кого из них.
