Влезли на гребень щебеночной дюны.
Здесь Лэх и Ниоль восхищенно замерли, потом Лэх выдохнул:
— Вот это да!
Прямоугольный котлован со сторонами метров на пятьсот был затоплен зеленью и перехлестнут ею с противоположного от наблюдателей края. В первый момент ковер растений представился однообразным, но тут же взгляд начал различать здесь рощицу, там лужок, в одном месте вольную заросль кустарников, в другом — аккуратную посадку. Примерно посреди участка к небу тянулась тонкая труба, укрепленная тяжами. Рядом краснела черепицей крыша небольшого дома. Ни дать ни взять крестьянская усадьба двухсотлетней давности. И труба не портила эффекта благодаря своему легкому светлому кремовому цвету.
— Оазис среди пустыни. — Ниоль пощелкала языком.
— Посмотрите на меня, — быстро сказал Грогор, пользуясь произведенным впечатлением. Он оттянул ворот своего неуклюжего одеяния. — Вот эта рубаха. Полностью своя! Вырастил хлопок, спрял нитку и соткал… Или вот обувь. Знаете, из чего сделана?.. Из кожи.
— Понятно, что из кожи. — Ниоль недоуменно посмотрела на странной формы неуклюжий ботинок. — Вальзамит, видимо. Или что-нибудь углеродистое.
— В том-то и дело, что нет! Просто кожа.
— Я вижу, что кожа. Но из чего она?
— Из свиньи. Свиная. Прочел в старинной книге, как дубить, и сделал. На мне нет ничего искусственного. Это принцип.
— Значит, вы убили свинью? — Ниоль поморщилась.
— Сначала усыпил уколом. Вообще иначе нельзя, потому что слишком размножаются… Вот сюда, по этой тропинке.
Они вступили в зеленое царство. Воздух был наполнен острым пьянящим запахом тмина, липы, сосны, который после подземного путешествия тем отчетливее чувствовался Лэху и Ниоль. Крупная, тяжелая пчела на глазах снялась с цветка, полетела гудя — чудом живой природы держащийся в воздухе черно-желтый комочек, — пропала на фоне листвы. Под стволом сосенки высилась игольчатая рыжая куча, вся переливающаяся коричневыми беглыми точками.
— Муравейник, — объяснил Грогор. — Это один, а там дальше второй. Вообще насекомых много — без хвастовства. Вредители даже есть. Бабочки-капустницы, яблочные тли… Вредителей, правда, очень трудно доставать. Хотел на картофельном поле развести колорадского жука. Но не добудешь. Уничтожили во всем мире. Только по военным лабораториям и удержался где-нибудь. В небольших количествах.
— Зачем вам колорадский жук? — спросил Лэх.
— Для естественности… Вот это поле пшерузы. На чистом черноземе, между прочим. И знаете, как делал? Все своими руками. В этой местности почвенного слоя совсем не осталось. Какой раньше был, перемешан со щебенкой, цементом, кирпичом. Поэтому я сначала покрыл котловину смесью из клочьев волнопласта с песком и глиной. Высеял люцерну и сахалинский бамбук вперемешку, поливал раствором фосфора, калия, азота. Три года подряд весь урожай скашивал, запахивал сюда же. И потом только начал сажать кусты, всякое такое. Сейчас у меня перегноя девять сантиметров. Ну это, правда, с навозом — навоз все время добавляю. В роще внизу все переплетено корнями. Некоторые деревья такие, что даже не качнешь.
