— Ты вся дрожишь, — прошептал Сантино, но ей внезапно захотелось, чтобы он кричал, потому что шепот звучал слишком интимно.
— Я не…
— Это предвкушение. — хрипло прошептал Сантино. — Я знаю это…
— Нет!
— Такое страстное желание не исчезнет без удовлетворения…
— Я выросла из этого!
Его брови сошлись к переносице, все длинное, упругое тело натянулось как лук. Сантино изучал ее с неподдельным интересом.
— Неужели мой поцелуй с той блондинкой отбил твой интерес к мужчинам?
— У тебя просто невообразимое самомнение! — бросила ему Фрэнки.
— Тогда нет ни малейшей вероятности, что ты до сих пор девица? — напряженно спросил Сантино.
— А ты что думаешь? — огрызнулась Фрэнки. — Или ты до сих пор тешишь себя сказками о Санта-Клаусе?
Крошечная мышца дернулась в уголке злобно сжатых губ Сантино.
— Si[10]… в наши дни и в таком возрасте это было бы удивительно.
Фрэнки быстро заморгала, слезы жгли ей глаза. Она не вынесет, если Сантино поймет, что она до сих пор невинна! Подобное признание было бы ужасающе унизительно, потому что он догадался бы, как больно ранил ее самолюбие своим безразличием пять лет назад.
Фрэнки показалось, что дыхание остановилось, нервная дрожь сотрясала все ее тело.
— Ты просто напряжена…
— Я ожидаю твоей атаки! — вспыхнула Фрэнки.
Сантино вдруг разразился взрывом хохота.
— Неужели? И ты хочешь, чтобы я… Как ты сказала… «просто покончим с этим».
— Что в этом забавного?
Сантино уверенными руками обнял ее. Утопая в его первобытном жаре, Фрэнки сжалась. Он приник губами к бешено пульсирующей жилке над ее ключицей. Фрэнки вздрогнула, испытав шок, и лишилась дыхания от столь неожиданного первого хода.
— Ты будешь испытывать только удовольствие. Я обещаю это. Для меня дело чести, чтобы ты с восторгом делила постель со мной. — Эротично касаясь кончиком языка чувствительной кожи на ее горле, Сантино заставил ее сердце забиться с бешеной силой.
Сантино поцеловал ее с неторопливой, глубокой, приводящей в дрожь чувственностью. Все мысли улетучились; сердце заколотилось от безумного возбуждения при первом же властном давлении его языка. Она не ожидала этого, и ее предательское тело никогда не испытывало подобного. Фрэнки охватило неизъяснимое удовольствие, которое окутало и ошеломило ее.
— Сантино… — задыхаясь, шептала она.
— Ничего, кроме удовольствия, — еще раз пообещал Сантино.
Чувство нарастающего жара начало распространяться глубоко внутри Фрэнки. Еще не сознавая, что с ней происходит, она с безумной настойчивостью отвечала на его поцелуи.
