Он двинулся вперед, и Джесси пришлось прикусить губу, чтобы не закричать от испуга — такое жадное пламя полыхнуло в его взоре. Он отвел ее руки от застежек на корсете.
— Перестаньте! — возмутилась она.
— Ты предпочитаешь, чтобы тебя нашли здесь полуголой? — грубо спросил он. И в мгновение ока ловко завязал все тесемки. Оттого, что его пальцы то и дело касались чуткой обнаженной кожи, ей хотелось кричать. Он был далек от нежности. Он был едва ли не жесток. Стоя здесь, совсем близко, он буквально излучал снедавшее его возбуждение, и эти горячие волны одна за другой прокатывались по ее телу. — Как много вам удалось выручить за эту душещипательную сцену, мисс Дюпре? Если бы я знал, что вы все еще пребываете в поисках любовника, непременно предложил бы самую высокую цену!
Джесси с яростным визгом отшатнулась, чтобы снова наброситься на негодяя. Однако ей удалось нанести всего один удар — в точности как она желала — по гладко выбритой бронзовой щеке, после чего последовала мгновенная жестокая реакция: ее руки поймали и завели за спину. Она оказалась прижатой вплотную к Джейми и в пылу битвы попыталась пинаться. Он молниеносно сделал подножку, и Джесси опрокинулась навзничь, увлекая его за собой. Она услышала, как от удара клацнули его зубы, и испуганно уставилась в полыхавшие над ней бездонные иссиня-черные глаза. Загорелое лицо свело от безжалостного гнева. Однако и теперь она извивалась под ним, пытаясь сопротивляться, не обращая внимания на то, что ее прическа вконец растрепалась, а роскошное платье пачкается и рвется.
— Ах ты, настырный урод, я тебя терпеть не могу, я тебя ненавижу и презираю и ни за что не позволю прикоснуться к себе, даже за все золото в мире! Мне омерзительны твои прикосновения…
— Вот как? Ты врешь, Джесси, потому что никогда не была недотрогой. Ты — самая дикая и колючая роза, созданная для величайшей страсти. И к тому же ты дура! Не пройдет и пары месяцев, как ты возненавидишь Роберта: ведь стоит тебе заполучить его, и он согнется перед тобой. Но тебе не видать его как своих ушей. Хотя ты и не желаешь этого понять, верно? Ну а я запросто докажу, что ты создана не для него!
— Нет!
Джейми и не подумал слушать се возражения. Он поцеловал ее, и его губы не были ни нежными, ни податливыми. Они были напряженными, грубыми и нетерпеливыми. Под их натиском Джесси вынуждена была приоткрыть рот, и туда с необузданной силой ворвался его язык. Девушка задыхалась, она не могла пошевелиться, она лишь чувствовала его напор, как будто снедавшее Джейми неистовое пламя запылало и у нее в крови. О, она не хотела его объятий, ей были отвратительны его ласки… и тем не менее он словно опоил ее каким-то зельем. От него Джесси передалось не только яростное пламя — раз за разом по телу катились волны возбуждения, наполняя каждую его клетку новой, неведомой силой. А он все целовал и целовал ее, и возбуждение все возрастало, так что под конец Джесси больше не смогла сопротивляться, в ушах у нее гулко застучала кровь.
