Живет она в травяной хижине вместе со Стейси, новой подружкой из штата Юта. Поблизости живут еще двое добровольцев из Корпуса мира. Сотрудники корпуса организовали здесь небольшую школу еще четыре года назад. Словом, она жива-здорова, кормят прекрасно, никаких опасных болезней и агрессивных диких животных здесь не наблюдается, а работа — необыкновенно интересная.
В последнем абзаце Нора нашла поддержку, в которой так отчаянно нуждалась сейчас. Блэр писала:
"Знаю, вам будет трудно без меня на Рождество, но, пожалуйста, не грустите. Здешние дети ничего не знают о Рождестве. Они вообще так мало имеют и столь немногого хотят, что я постоянно испытываю чувство вины — из-за бездумного и бессмысленного материализма нашей культуры. Здесь нет ни календарей, ни часов, так что сомневаюсь, что узнаю, когда наступит и кончится это самое Рождество.
И потом, мы в будущем году встретим его вместе, ведь правда, мамочка?"
«Умница девочка», — подумала Нора. Перечитала письмо еще раз и преисполнилась чувством гордости не только потому, что вырастила такую мудрую и добрую дочь, но и по той причине, что сама решила пренебречь в этом году бездумным и бессмысленным материализмом западной культуры.
Она позвонила Лютеру и прочитала ему письмо по телефону.
* * *
В понедельник вечером они отправились на гулянья! Нельзя сказать, что торговый центр был любимым местом Лютера. Но он чувствовал: жену нужно куда-то вывести. Сначала они пообедали в пабе, потом двинулись сквозь толпу людей дальше, к кинотеатру, где шла какая-то романтическая комедия с участием звезд. Восемь баксов за билет, и Лютер знал, что ему предстоит проскучать целых два часа, следя за тем, как высокооплачиваемые клоуны, силясь рассмешить публику, следуют примитивным перипетиям скудоумного сюжета. Но Нора очень любила кино, и он охотно пошел ради нее на эту жертву. Как ни странно, в зале было пусто, и Лютер неожиданно понял, что все остальные посетители торгового центра занимаются покупками. Он поуютнее устроился в кресле с пакетиком попкорна и вскоре заснул.
А проснулся от толчка в ребро.
— Перестань храпеть, — прошипела Нора.
— Да кто услышит? В зале почти пусто.
— Замолчи, Лютер!
Он попытался смотреть фильм, но хватило его минут на пять.
— Сейчас вернусь, — шепнул он жене и вышел.
Нет уж, лучше толкаться среди людей и терпеть, когда тебе наступают на ноги, чем смотреть такую муть.
Он поднялся по эскалатору на самый верхний этаж и, стоя у перил, наблюдал за хаосом, царившим внизу. В центре на троне восседал. Санта-Клаус, кругом змеились очереди. Двигались они очень медленно. На катке под музыку из динамиков катались и танцевали ребятишки в костюмах эльфов. Лютер присмотрелся: они носились вокруг странного существа, которое оказалось надувным оленем. Родители наблюдали за действом через объективы своих видеокамер. Усталые покупатели тащили сумки и пакеты, катили тележки, сталкивались, ссорились с детьми, пытаясь призвать их к порядку.
