Она отвела взгляд. Мы просто будем общаться, сказала себе Клер. Просто общаться и хорошо проводить время…
— Ты мне доверишь заказать для тебя еду?
— Может быть, но в следующей жизни. — Она уже ела японские блюда раньше, и сырая рыба ей совсем не понравилась.
— Не хватает смелости?
А что ты о ней знаешь, мрачно подумала Клер. Но с Джоэлом было так удобно, что она почувствовала, как ее настороженность постепенно исчезает. Каждое блюдо приносил крошечный официант в бесшумных шлепанцах; он недолго оставался, лишь для того, чтобы удостовериться, что блюдо им нравится, и молча исчезал. Клер заказала стандартные блюда и почувствовала себя заинтригованной, когда перед Джоэлом возникла целая шеренга красиво расставленных тарелок.
Он поднес вилку с кусочком чего-то к ее губам.
— Просто попробуй, — терпеливо сказал он.
— А как это точно называется? Он покачал головой.
— Тебе придется рискнуть.
Она рискнула и, с наслаждением проглотив предложенное лакомство, с большим уважением посмотрела на блюда перед Джоэлом. Он подвинул тарелки ближе к ней.
— Доктор познает, что риск может доставлять удовольствие, — поддразнил он Клер.
— Ну ладно, не воображай. А что это?
Он так и не сказал ей и продолжал болтать о себе до конца обеда. Ко времени чаепития, когда Клер наклонилась, чтобы разлить чай из покрытого эмалью изящного чайника, Джоэл нашел удобное положение, опершись о подушку у стены и вытянув длинные ноги под столиком.
— Кто бы мог подумать, что тебе понравится осьминог? — беззаботно изрек он.
А Клер уже не интересовало, что это она ела с таким удовольствием.
— Я съела весь твой обед, — виновато произнесла она.
— Причем с волчьим аппетитом, — опять поддразнил он.
Они вели приятную беседу, но у Клер не выходило из головы то, что он рассказал о себе.
Джоэл вырос в одном из этнических районов Чикаго. Мать бросила семью еще до того, как он пошел в школу, а отцу не очень-то хотелось работать. В десять лет он впервые устроился на работу, конечно скрыв свой возраст, в кафе, специализировавшееся на гамбургерах. Он убирал со столов и мыл посуду — этой работой он кормил себя.
Между таким началом и положением владельца двух преуспевающих ресторанов лежал большой тяжкий труд. Он не особенно распространялся об этом, но дал Клер понять, что научился сперва использовать кулаки, а потом уже голову. И она поняла, что он смог подняться только за счет своей силы воли и ярой решительности.
Клер также было нетрудно догадаться, что он одинок.
