— Не плачь, дочь моя! Ланселот будет твоим господином, и ты принесешь ему сына, чье имя будет Галахэд, и он освободит Опустошенные Земли от висящего над ними проклятия и исцелит мою рану. Не знаю, как это произойдет, но что будет именно так — в этом не сомневайся.
Шли дни; Ланселот в мире и спокойствии жил в Карбонеке, но Элейна не преуспела в своей любви. Наконец в отчаянии решила она прибегнуть к помощи колдовства, и тут пришла к ней дама по имени Брузена, искусная в тех делах, королевой которых была Фея Моргана.
— Ах, леди, — сказала дама, — знайте же, что сэр Ланселот любит только королеву Гвиневеру, и ни одну другую женщину в целом мире. И потому мы должны действовать хитростью, если вы хотите, чтобы он стал вашим.
Долго говорили они друг с другом, и после этого Элейна тайно покинула замок Карбонек. А затем к Ланселоту явился человек и принес кольцо, которое показалось тому хорошо знакомым, ибо его всегда носила королева Гвиневера.
— Где ваша госпожа? — спросил Ланселот.
— Сэр, она в замке Кейс, недалеко отсюда, и просит вас явиться к ней как можно скорее, — был ответ.
Тут Ланселот простился с королем Пелесом, сел на коня и со всей поспешностью поскакал через Опустошенные Земли и скакал, пока не достиг к вечеру небольшого замка Кейс на краю огромного леса. И там нашел он королеву Гвиневеру (как показалось ему), ожидавшую его с глазами, полными любви. На деле же это была Элейна, которая с помощью чар Брузены приняла на некоторое время в тусклом свете вечера вид Гвиневеры.
Увидев ее одну, Ланселот позабыл о своей чести и рыцарских клятвах, и когда леди заговорила о свадьбе, Ланселот забыл даже, что перед ним жена короля Артура…
Наступил рассвет, мрачный и зловещий, и Ланселот, проснувшись, увидел леди Элейну, спящую рядом с ним. Тут он вспомнил обо всем, о том, как навеки он покрыл себя позором, невзирая даже на то, что Элейна, а не Гвиневера была рядом с ним.
— Увы! — вскричал он. — Слишком долго я прожил, раз дожил до такого бесчестья!
Тут проснулась Элейна и стала перед ним на колени, чистосердечно рассказав ему обо всем и прося у него прощения.
— О, благородный сэр Ланселот, все это я сделала из любви к вам!
Но Ланселот только громко стенал в душевных муках, и мир, казалось, закружился вокруг него. Бросившись к окну, он прыгнул вниз, одетый в одну рубашку, упал в кусты с розами, вскочил на ноги, весь исцарапанный и истекающий кровью от вонзившихся в него шипов, бросился прочь, продолжая громко стенать, и так бежал, пока не скрылся в лесу. Там и скитался он, с помутившимся рассудком, по безлюдным холмам Уэльса.
