— А где берешь еду?
— По-разному приходится.
— Ты воруешь?
— Нет! — воскликнул мальчик и опустил глаза. — Меня кормит миссис Уорти.
Похоже, Джорди стыдился признаваться, что зависит от милости других людей.
— В таком случае, я поручаю тебе, как более старшему и опытному, приглядывать за Адамом. Справишься?
— Но почему мне?
— Это будет твоей работой. Взамен ты будешь жить в моем доме — там есть две лишние комнаты, которыми никто не пользуется. Кроме того, мне очень нужен помощник по дому. Будешь следить за порядком и получать по доллару в день.
— По доллару?!
— Что, мало?
Джорди быстро оправился от изумления.
— Для начала неплохо, — сказал он. — А если я буду хорошо справляться с обязанностями, то, наверно, смогу рассчитывать на повышение жалованья, правда? Чтобы получить вознаграждение — пятьдесят центов — я готов везде и всюду защищать Адама.
— Вот и хорошо. Договорились. А теперь пойдем за твоими вещами.
Джорди, притворившись, что не слышит, начертил еще несколько линий на песке.
— Моего отца поймали, когда он пытался украсть золото. — Мальчик поднял от земли глаза и добавил. — А что натворил ваш отец?
Долгие годы Хен гнал мысли об отце прочь. И сейчас, не успев вымолвить ни слова, он уже чувствовал, как где-то в глубине души снова поднимается, разрастаясь, как снежный ком, горячая и опустошающая волна ярости. Всю свою жизнь он боролся с ненавистью, гневом и стыдом, боясь открыть людям сердце.
— Я знаю о его проступках далеко не все, — дрогнувшим вдруг голосом ответил Хен и посмотрел в глаза Джорди — там появилась легкая тень недоверия. Нет, он не должен обмануть Джорди, он должен быть откровенным и честным до конца. — Знаю только, что он соблазнил сестру своего лучшего друга, а потом убил его.
— Ух, ты!
— Затем он увез нашу семью в Техас и бросил нас.
Перед глазами Хена возник образ отца — высокого и красивого, с равнодушным пренебрежительным выражением лица. Молодой человек хорошо помнил тот день, когда отец сообщил, что отправляется на войну. Именно в этот день мать, потрясенная предательством мужа, потеряла интерес к жизни. Последующие два года она на глазах у детей медленно угасала.
Хен, отогнав печальные впечатления, решительно встал.
— Все, хватит. Больше ни одного вопроса, договорились?
Джорди кивнул головой.
— А теперь пойдем за твоими вещами. Тебя ждет много работы: в доме все вверх дном.
Губы Хена скривились в безрадостной улыбке. Наблюдая за Джорди, который, спотыкаясь, стремглав бежал к конюшне, он думал о несправедливости в жизни. Бедные дети! Разве могут и Джорди, и Адам быть счастливы, пока люди клеймят их позором за грехи отцов? Вот мальчишки и стараются найти подходящее оправдание преступному поведению папаш. Или начинают ненавидеть их и себя.
