Совершенно естественно, что организация, основанная на религиозной (и расовой) общности своих членов, не находит возможным привлекать представителей других вероисповеданий к сотрудничеству на условиях равноправия. Когда к тому же эта организация представляет собой меньшинство и считает себя зависимой от иноверцев и в культурном, и в экономическом смысле, тогда полная интеграция вообще становится невозможной, хотя бы только потому, что каждая группа сохраняет свою индивидуальную сущность. Но исламский мир нашел решение проблемы совместного проживания множества различных религиозных общин. Индивидуальность «людей Писания», прежде всего иудеев и христиан, а затем и зороастрийцев, уважалась при условии, что они не будут предъявлять претензий на участие в правительстве, особенно в органах исполнительной власти. Законодательство утвердило подчиненное положение немусульманина самым четким образом; вира за его убийство была равна только половине того, что полагалось платить за убийство мусульманина, его свидетельские показания не имели веса по сравнению с показаниями верующего, и он должен был уплачивать подушный налог.
Ограничения, с которыми вынуждены были смириться немусульмане, варьировались в деталях, но всегда подчеркивали их социальную неполноценность; вместо этого им формально гарантировалась зимма – обязательство защищать их жизнь и собственность, свободное отправление религии и автономию религиозной общины; она же определяла права и обязанности Индивидуума. Так же как в период миграции в германском мире и значительной степени в древности и в раннем средневековье, права в исламе были личными, а не территориальными, что свойственно новейшему времени. К тому моменту уже стало самоочевидным, что людям, придерживающимся различных вероисповеданий и выполняющим различные ритуалы, должен быть предоставлен различный юридический статус, даже если они являются подданными одного и того же государства; можно было защищаться против особенно жестокого принуждения, но принцип разделения был принят в качестве естественного. Едва ли здесь уместно говорить о терпимости или нетерпимости. Значение имела лишь готовность правителей признавать за чужими общинами их различия.
Ахд – договоры, регулировавшие отношения мусульман с иудеями и христианами, нередко датируются временем Омара I, но вообще-то они скорее отражают более поздние, часто послеомейядские условия. Очевидно, можно позволить себе заключить, что положение любого из народов Писания, особенно его высшего общества, было тем привилегированнее и готовность сотрудничать с ним тем больше, чем увереннее сами мусульмане ощущали свою культурную и политическую стабильность. Отсюда – относительное возвышение зимми в духовной и государственной сферах IX–X вв. и отсюда же – притеснение инакомыслящих и неверующих с возникновением в XI в. великого кризиса суннизма.
