Наиболее яркими представителями общины, которая с течением времени стала господствовать в исламе под именем «суннитской», были, по-видимому, сирийцы. Общине принадлежала власть над объединенным государством; от верности общине зависело политическое и социальное положение человека; религиозные проблемы принимались во внимание лишь в той мере, в какой они непосредственно касались универсальности общины и осуществления ее планов; отстранение неарабов от государственной деятельности стало правилом, в то время этот вопрос даже не обсуждался. Самым же важным было убеждение, основанное на старой традиции, согласно которой только курайшиты, соплеменники Пророка, обладают правом на пост халифа. Позднее это убеждение, рожденное господствующей идеологией, стало разделять подавляющее большинство мусульман-неарабов. Его можно толковать как несколько формализованный элемент централизма в джамаа, которая так никогда и не приобрела характер церковной организации. В отношении Омейядов шииты ощущали все большую необходимость в том, чтобы заручиться теологической поддержкой для заимствованного из Персии наивного легитимизма, которая закрепила бы власть в Халифате только лишь за потомками семьи Пророка. Эта идея находила слабую поддержку в арабской традиции. Приходилось заимствовать чуждые исламу представления, такие, например, как мысль о наследственной передаче божественного начала от Адама к Мухаммаду и далее к Али и его преемникам; так оправдывалось стремление распространить влияние шиизма на весь Ирак и укоренить его среди сирийцев.
Однако обе партии, и в то время и впоследствии, твердо придерживались фундаментальных, обязательных для всех откровений Корана и их воплощения (которое, разумеется, едва ли началось в эпоху фитны) в шариате, детально разработанном законе. Это придало политическому противоборству такую религиозную окраску, которая наложила печать на всю историю и обратила саму историю к теологическим проблемам в столь сильной степени, как ни при одной другой великой религии. Быть беспристрастным в споре между Османом и Али означало требовать отсрочки (ирджа, отсюда – мурджииты) решения этого вопроса (и даже вопроса о наказании грешников) до Страшного суда; такую богословско-политическую позицию занимала джамаа, в которой доминировали Омейяды. В то же время быть сторонником Али означало признавать индивидуальную и коллективную обязанность противодействовать этому в пользу «праведного» имама, который является символом «справедливого» порядка в общине, согласного с божественным законом.
