Отведенная им комната оказалась маленькой, но чистой. Мистер Бринкер тотчас же снял покрывало с постели, сообщив при этом, что белье недавно стирали, а одеяла проветривали. Тут появилась его дочь с водой для омовения, и Бринкер прошептал:
– Энни, она не одурманена. И она - его жена.
Энни пожала плечами и поставила кувшин с водой на ночной столик. Потом поворошила дрова в камине, добавила угля и в смущении проговорила:
– Может, милорд в чем-нибудь нуждается?
Саут покосился на Индию. Она уже лежала на кровати и, казалось, крепко спала. Виконт попросил, чтобы принесли чаю или бульона и накормили кучера.
Похоже было, что последняя просьба не понравилась дочери хозяина. Но тут в комнату вошел Дарроу, с трудом тащивший два огромных саквояжа. Вероятно, Энни пожалела беднягу. Тяжко вздохнув, она кивнула и удалилась.
– Кажется, тебя можно поздравить с победой, - сказал Саут своему слуге, как только дверь за девицей закрылась.
– С победой? - переспросил Дарроу. - Вы имеете в виду дочь хозяина гостиницы?
– А она его дочь? - удивился виконт. - Не много же времени тебе понадобилось, чтобы узнать все подробности о здешних обитателях. Теперь тебе остается только попросить ее руки у папаши.
Дарроу усмехнулся и пробормотал что-то насчет местных завсегдатаев - якобы те уже кое-что ему сообщили.
Саут снял плащ и бросил его на спинку стула. Потом принялся снимать с Индии ее бархатную пелерину.
– Знаешь, - проговорил вдруг виконт, покосившись на слугу, - я не ожидал, что с мисс Парр получится все так просто.
Дарроу пожал плечами и с невозмутимым видом заметил:
– Должно быть, на вашем счету немало похищений.
Саут осторожно высвободил руки Индии из рукавов пелерины. Затем протянул пелерину Дарроу, чтобы тот ее повесил.
– Дело в том, - продолжал виконт, - что похищения никогда не проходят так гладко.
– А может, это затишье перед бурей? - предположил слуга.
– Очень может быть.
Саут приложил тыльную сторону ладони к щеке Индии. Затем прикоснулся кончиками пальцев к ее лбу и ощутил слабое биение пульса на виске. Немного помедлив, прикрыл ее одеялами до подбородка. Веки Индии чуть дрогнули, но не более того.
Дарроу, смущенный этой слишком откровенной сценой, отвернулся и откашлялся. Саут вопросительно посмотрел на него:
– Хочешь что-то сказать?
– Нет-нет, просто в горле… - Слуга снова откашлялся.
Потом направился к вешалке, чтобы повесить плащ Индии. Саутертон не стал требовать от Дарроу более вразумительного ответа. Он уже все решил и действовал, как считал необходимым.
