– Скорее, скорее!-подгоняет тревожный голос.
Ким невольно расправляет плечи, чтобы загородить Ладу, на себя принять удар.
Ким был потрясен, подавлен и, пожалуй, даже испуган. Хотя он сознавал всю опасность своей работы в карантине, но сознавал умом, хладнокровно, а в подсознании жило ложное представление о том, что болеют только они-несчастные дармаарцы, а мы, доктора, мы лечим, сочувственно или равнодушно. И вдруг когтистая лапа болезни хватает близкого друга, своего, одного из тройки. А кто следующий? Сева? Он сам? Только не Лада1
–Анти, очнись! Анти, припомни координаты!
И не Ким, а Лада, для которой Анти был посторонним, неким отвлеченным бациллоносителем, подумала, что тут есть намек, ниточка из запутанного клубка. Анти заразился в какой-то захолустной дыре, где “все такие”, заразил свою команду и штурмана дармаарца. Штурман верил только дармаарским профилактикам, полетел сюда за помощью. Не он ли принес инфекцию в Дар-Маар?
Надо искать Анти, и не только Анти, но и “дыру”, где “все такие”.
С тем они и пошли к Петруничеву.
Долговязый ассистент не поддержал их. Психологически не мог поддержать. Привык к мысли, что студенты-дети и он, взрослый, должен исправлять их ошибки.
– Грицевич,– сказал он Ладе,– студент последнего курса должен уметь рассуждать логически. Больные геронтитом теряют сознание на третий день, а ваш друг утверждает, что заразился две недели назад. Как же можно принимать его слова за истину? Ясно: в бреду он перепутал причину и следствие. Должно быть, штурман прилетел на льдину из Дар-Маара и передал инфекцию всем остальным. Я сообщу в штаб, чтобы за больным направили глайсер, но вас туда не пущу. Нет, и не просите. Это будет выглядеть неэтично, как предлог для бегства из карантина.
Ким уныло кивнул. Этика подавила его. Лада прищурилась иронически.
– Петя, насколько я помню, профессор говорил, что наша цель победить врага любыми средствами. Происхождение геронтита неизвестно, значит, полезно пробовать все, даже искать “дыру, где все такие”. И если ты не хочешь говорить профессору, я сама пойду к нему.
– Это ваше право, Грицевич. Но на вашем месте, вместо того чтобы отнимать у профессора время, я бы справился на аэродроме, какие глайсеры вылетали в полярные моря.
– Петя, я сказала, что мы пойдем к профессору.
Но за дверью Лада передумала.
– Давай, Ким, заглянем на аэродром сначала. Петя прав отчасти: едва ли из полярных морей сюда летят на своих крыльях. А глайсер-штука громоздкая, никто не станет его держать в саду. Спросим. Если найдется глайсер из Антарктики, нам легче будет убедить Гнома.
