Красив дворец Патрокла. Прекрасны резные чаши фонтанов, огромные вазы, сделанные из неизвестного бактрийским мастерам материала… Велика и могуча Македония… Побывать бы там, познакомиться с людьми, что создали всю эту красоту…
Мансур так засмотрелся на светильник, изваянный в виде козлоногого человека, что не заметил, когда в зал вошел Патрокл, и только тяжелая рука сотника, швырнувшая его ниц перед великим, заставила опомниться. Патрокл движением руки удалил сотника и охрану и остался один на один с Мансуром. Долго молча стоял он над распростертым человеком, задумчиво разглядывая затылок лежащего ничком мастера.
— Значит, ты и есть Мансур?
— Так, господин.
— Слышал я о тебе немало сказок. Говорят, ты знаешь тайны всех металлов?
— Молва лжет, господин.
— Лжет? Может, и лжет. Встань. У нас с тобой не простой разговор.
С трудом поднялся Мансур, проклиная тяжелого на руку сотника.
— Еще я слышал, что в городе нет мастера искусней тебя.
— Кое-какое искусство перешло мне от дедов, и если великий захочет…
— Кувшины и чаши мне не нужны. Своих достаточно. А кроме искусства, ничего не перешло тебе от дедов?
Мансур весь сжался, вспомнив заветную шкатулку. В голове вертелись смятенные мысли… Откуда? Как мог узнать?.. А может, не о том он? Зря я подумал?
— Что ж молчишь, мастер? Может, есть у тебя тайна, которую забыл мне поведать? Подумай. Подумай хорошенько!
Долго молчал Мансур. Не поднимая головы, он думал о том, что не уйти ему живым из дворца и что не домой лежит отсюда его дорога, а вниз, в подвалы, туда, где находятся пыточные подземелья… Пожалел, что не взял с собой ножа, — может, не заметили бы при досмотре. Близко стоял от него Патрокл, одного прыжка могло бы хватить, но Мансур знал, что за тяжелыми складками занавесей скрыты незнающие промаха македонские лучники, догадался об этом по легкому движению материи и понимал, что голыми руками, без ножа, ничего не успеет сделать. А потому стоял молча, еще ниже опустив голову, тянул время, стараясь догадаться, понять, что же именно пронюхал сатрап и как много он знает…
Да, в этой шкатулке скрывается тайна, которая могла бы заинтересовать не только сатрапа, но и самого Александра, будь сейчас жив великий завоеватель мира. И была эта тайна такой старой и от того такой привычной, что Мансур словно бы и забыл о ней. Приучил себя не думать, не вспоминать даже во сне.
— Что-то долго ты думаешь, мастер. Может, пора уже попросить палача, чтобы помог тебе освежить память и развязать язык?
