– Не знаю, – солгала она. – Он называет себя Шэнноу, и я подумала, не имеет ли это отношения к его… как вы сказали?
– Амнезия.
– Да, к его амнезии. Вы спросили о том, что предшествовало его ранению. – Исида запнулась, обдумывая, что сказать. – Он видел, как его друзей убивали, убивали жестоко – одних застрелили, другие сгорели заживо. Его… дом… был подожжен. Он спасся и взял оружие, которым не пользовался уже много лет. Когда-то он был воином, но отверг этот путь как дурной. Однако вне себя от горя он выследил убийц, сразился с ними и убил всех. Это что-нибудь проясняет?
Мередит откинулся и тяжело вздохнул.
– Бедняга! – сказал он. – Боюсь, я неверно судил о нем. Увидел пистолеты и решил, что он разбойник или наемник. Да, это многое проясняет, Исида. Сознание бывает очень хрупким. Я доверяю вашему дару, и поскольку дело было так, как вы объяснили, наш гость был вынужден не только сразиться с подлыми врагами, но и пойти против собственных убеждений. Его сознание не выдержало колоссального бремени мук утраты и отгородилось от собственных воспоминаний так называемой защитной амнезией.
– Следует ли мне объяснить ему это? – спросила она.
– Ни в коем случае, – предупредил Мередит. – Тут главное – «защитная». Если сказать ему все прямо, это может вызвать полную потерю рассудка. Пусть память вернется к нему постепенно, в свое время. Но вот что крайне интересно – выбор новой личности, который он сделал. Почему Йон Шэнноу? Кто он по роду занятий?
– Был пастырем, – ответила она.
– Вот и объяснение. Проповедник мира между людьми вынужден поступить прямо против своей натуры. Так что может быть более подходящим, чем личность человека, который претендовал на религиозность, а на самом деле был закаленным в стычках убийцей? Позаботьтесь о нем, Исида. Он нуждается в уходе, который дать ему можете только вы.
* * *
– Все, значит, ошибаются, а ты, значит, одна права, вот что ты хочешь сказать, мам? – Лицо молодого человека побагровело от ярости. Он выскочил из-за обеденного стола, подошел к окну, распахнул его и уставился на вспаханные поля.
Бет Мак-Адам с трудом перевела дух, стараясь взять себя в руки.
– Я права, Сэмюэль. И мне нет дела до того, что говорят все. Сотворено вопиющее зло.
Сэмюэль Мак-Адам свирепо обернулся к ней.
– Ах, так это зло? Зло поступать по велению Бога? Как-то ты странно понимаешь зло. Неужто ты будешь спорить против слова Господня?
Теперь вспылила Бет. Ее светло-голубые глаза сузились.
