— Ну, как? — спросил Белл тоном, каким говорят с посторонними людьми. — Уладили вы это дело?
— Вопрос! — негодующе вскричал незнакомец. — Чего ради, по-вашему, я здесь околачиваюсь вторую неделю. Сегодня все будет закончено. Устраивает это вас, или вы, может, на попятый?
— Устраивает, — сказал Белл. — Я знал, что вы это сделаете.
— Еще бы вам не знать! — сказал величественный незнакомец. — Будто я раньше не делал.
— Делали, — согласился Белл. — Но и я тоже. Как вас кормят в гостинице?
— Зубы обломаешь. Но я терплю. А вы, кстати, не можете ли дать мне каких-либо указаний? Как лучше управляться с… с этим делом? Вы ведь знаете — у меня нет никакого опыта по этой части.
— Нет, не могу, — подумав, отвечал Белл. — Я все перепробовал. Вам придется самому поискать какой-нибудь способ.
— Умасливать не пробовали?
— Бочки масла пустил в расход.
— А подпруги с медными пряжками не пойдут в дело?
— И не пытайтесь. Я раз рискнул — вот что получилось.
Белл протянул руку. Даже в сгустившихся сумерках я разглядел на тыльной стороне кисти длинный белый шрам, похожий на след когтя, ножа или еще какого-нибудь острого предмета.
— О, вот как! — сказал незнакомец беспечно. — Ладно, поглядим.
Не прибавив больше ни слова, он пошел прочь. Но, отойдя шагов на десять, оборотился и крикнул:
— Вы держитесь подальше, когда я буду принимать груз, а то как бы не сорвалось дельце-то.
— Хорошо, — отвечал Белл. — Я буду действовать в своем направлении.
Смысл этой беседы остался для меня совершенно темен, но, поскольку она не имела ко мне никакого касательства, я тут же выбросил ее из головы. Однако необычайная внешность незнакомца нет-нет да всплывала у меня в памяти, пока мы с Беллом шли к нему домой, и я сказал:
— Этот ваш клиент довольно-таки мрачный тип. Я бы не хотел попасть с ним вместе в буран и быть засыпанным снегом в палатке на охоте.
— Вот, вот, — с воодушевлением подхватил Белл. — Настоящая гремучая змея, отравленная укусом тарантула.
— Он не похож на жителя Салтилло, — продолжал я.
— Да, — сказал Белл. — Он живет в Сакраменто. Приехал сюда по делу. Его зовут Джордж Ринго. Это мой лучший друг — единственный, пожалуй, настоящий друг за последние двадцать лет.
Я был так поражен, что не проронил ни слова.
Белл жил в простом, удобном, квадратном, двухэтажном белом домике на краю города. Он попросил меня обождать в гостиной. Это была удручающе благопристойная комната — красный плюш, соломенные цыновки, кружевные занавески, подобранные фестонами, и стеклянный шкаф, достаточно вместительный, чтобы держать в нем мумию, и набитый сверху донизу образчиками минералов.
