— Пожалуйста, замолчи, — умоляюще произнесла Танцующая Олениха. От ее голоса сердце разрывалось у Ветки Шалфея в груди. — Я понимаю, что ты желаешь мне добра, но пока Бегущий Далеко не вернулся… В общем, я не хочу неприятностей.
— Но я поддержу тебя. Отдам тебе остатки моего сушеного мяса, — пообещала Ветка Шалфея. Она-то прекрасно знала, что Бегущего Далеко убили анит-а. — Послушай, мы просто не можем так все время и убивать девочек.
Ветка Шалфея положила руку на плечо Танцующей Оленихи.
— Поверь мне. Что ты будешь чувствовать, если убьешь своего младенца, а Голодный Бык, или кто-нибудь из другого охотничьего отряда, прибежит и скажет, что они окружили стадо и убили достаточно бизонов, чтобы на всех была еда?
Танцующая Олениха закусила губу, не отводя глаз от Тяжкого Бобра. Казалось, что его присутствие наполняет воздух отвратительным зловонием.
— Да если и так? А потом-то что? Как долго придется ждать следующей удачной охоты? Нет. У меня какой-то туман в голове, но я точно помню: он сказал, что я должна это сделать. Ради всего Племени. У нее, — она приподняла ребенка, — еще нет души. Ведь ей еще не дали имя. Она как животное.
Ветка Шалфея закрыла глаза, услышав в голосе Танцующей Оленихи искреннюю убежденность:
— Но ведь эта девочка… последнее, что связывает тебя с Бегущим Далеко.
Произнести последние слова у нее не хватило духу: не было сил усугублять горе Танцующей Оленихи.
Внезапно глаза Танцующей Оленихи неприязненно впились в лицо Ветки Шалфея.
— Ты и так достаточно постаралась. Ты… да еще этот бердаче!
Злоба, звучавшая в ее голосе, сломила решимость Ветки Шалфея.
— Пожалуйста, пропусти меня, Ветка Шалфея. Чем быстрее я это сделаю, тем лучше.
Отступив в сторону, она в оцепенении смотрела, как Танцующая Олениха — печальная одинокая фигурка — идет по тропинке на вершину холма. Когда Танцующая Олениха подняла младенца над головой и швырнула вниз на гладкую речную гальку, Ветка Шалфея невольно отшатнулась. Ветер отнес в сторону звук удара.
Тяжкий Бобр повернулся и вошел в свой вигвам. Ни один мускул не дрогнул на его неподвижном лице. Люди смотрели ничего не выражавшими глазами на фигуру, поникшую на вершине холма.
— Во что мы превратились?! — еле слышно прошептала Ветка Шалфея.
— Есть хочется. — Терпкая Вишня незаметно подошла и стала рядом с ней. — Значит, она все-таки так и сделала?
— Она не захотела ссориться с Тяжким Бобром.
Терпкая Вишня кивнула, прищурив глаза:
— Он убивает свое племя, и никто не знает, что делать. Это потому что время такое наступило — дождя все нет и нет. Наше племя разваливается быстрее, чем наши износившиеся вигвамы. — Она сплюнула, чтобы придать большую силу этим словам. — Ты слышала, что он говорил прошлой ночью. А сразу после захода солнца он снова к ней прицепился. Он так все изобразил, будто все несчастья Племени случились по ее вине. Сказал, что если бы она не забеременела, то Бегущий Далеко, может, и не отправился бы охотиться на территории анит-а. Спросил ее, чьей порцией мяса она собирается кормить младенца. «Чей рот ты лишишь пищи?» Точно так вот и спросил.
