Линь быстро завели в блок.
— Вира помалу!
Дельфин завис над палубой хвостом кверху. Янсен еще раз с силой надавил на гарпун. Симон стукнул гандшпугом[33] по дельфиньей голове. Несколько капель крови упали на выдраенную добела палубу. Мы стояли вокруг огромной, больше человеческого роста, туши. Охотничий азарт остыл, и нам стало жалко несчастного дельфина. Может, это именно он уже несколько недель резвился вокруг «Доры», а мы радовались его прыжкам. Ведь он со своими приятелями такой же пахарь моря, как и мы. Да и людей он не жрет. Висит вот теперь на рее, и жалко его, бедолагу.
— Кок, сегодня на обед рыбьи котлеты, — сказал Янсен и, упершись ногой в раскачивающуюся тушу, выдернул гарпун. Команда молча стояла вокруг.
К полудню с камбуза понеслись дразнящие запахи, от которых у меня потекли слюнки, думаю, что и у остальных парней тоже. Сострадание к дельфину давно позабылось. Мальчишкой, когда кололи свинью, я всегда крепко держал ее за хвост, и, как ни жаль мне было нашу свинью, которую мы заботливо откармливали целое лето, мечты о свежей колбаске и ветчине были сильнее сострадания. Точно так же обстояло дело и с дельфином.
Однако возле кубрика собралась компания старых матросов, лица их были сумрачны.
— Не-е-е-т, мы ни за что не будем его есть…
— Может, в нем — душа какого погибшего морячка…
— И вообще нам сегодня положен гороховый суп с солониной.
— Не будем есть!
— Биллем, сходи поговори с капитаном.
Меж тем подошло время ловить Солнце. Кэптен Вульф прохаживался взад и вперед по подветренной стороне шканцев. Биллем и пятеро его приятелей замерли у трапа, почтительно взирая снизу вверх на капитана.
— Ну, что случилось?
Капитан прервал свой променад и подошел к поручням. Вперед вытолкали Виллема. Он так волновался, что едва не проглотил свою табачную жвачку.
— Кэптен, мы не хотим его есть!
Вульф потеребил свою бородку.
— Вот как? И кого же вы, позвольте узнать, не хотите есть?
— Дельфина, морскую свинью, вот кого!
Большой палец Виллема уперся в камбуз, где Симон колдовал вокруг своих котлов.
Тем временем у трапа полукругом сгрудилась и остальная команда. Фьете подмигнул мне:
— В штиль матросов всегда одолевают дурные мысли.
Мы рванули к подветренному трапу и взбежали на шканцы. Вульф же спустился на несколько ступенек, но стоял все еще выше, чем команда. За ним, чуть выше, стояли Янсен, Фьете и я.
— Итак, — сказал Вульф после некоторого раздумья, — вы не хотите есть дельфина. Что ж, это вовсе не обязательно.
