Вот впереди узенькой черточкой всплыл остров Пагензанд. Чуть дальше его, защищенный островом от ветра и волн, стоял трехмачтовый корабль «Дора».
Отлив бесцеремонно тащил нас из устья Крюкау прямо в открытую воду. Под ветром нос нашего бота увалился в сторону, и сейчас же первая волна перекатилась в бот через планширь.
— Весла на воду, — крикнул Никель, — гребите!
Гребцы мы все были, прямо скажем, аховые. Но все же познаний наших в этом высоком искусстве хватило, чтобы дать боту ход. Никель правил прямо вразрез волны. По его лицу я понял, что где-то что-то не в порядке.
Порыв ветра едва не сорвал с него высокую плотницкую шляпу. Свободная рука Никеля непроизвольно дернулась к ней. Бот круто вздыбился, волна с легким шипением прокатилась под ним. Вода, которой мы довольно изрядно поднабрались за это время, хлынула в корму, залив сапоги Никеля до ушек на голенищах. Теперь взметнулась вверх корма, а нос нырнул в ложбину между волнами. Омывая наши инструменты, вода в боте устремилась с кормы в нос.
— Сильнее гресть!
Мы навалились на весла. Прямо на нас с шипением катилась большущая волна. Никель глубже надвинул шляпу и пригнулся. Бот мигом наполнился до самых банок. Как видно, вода в носовой части не позволила боту вздыбиться над волной, и мы просто пропороли ее насквозь. Мы судорожно вцепились в весла, но грести от испуга перестали. И это было нашей роковой ошибкой. Бот немедленно увалился под ветер и завихлял, как хромая утка на пруду. С наветренной стороны через планширь побежали мелкие бурунчики. Они перекатывались через бот и тут же снова убегали в Эльбу с подветра. Доски и брусья, которые мы забрали с собой с верфи, плавали теперь между банками в мирном соседстве с лодочными рыбинами[21]. Потонуть мы не могли: наш деревянный бот, даже заполненный водой, сохранял еще некоторую плавучесть. Промокнуть — мы и так промокли дальше некуда. Ласкового весеннего солнышка — как не бывало, стало холодно, все умолкли, только зубы клацали на холодном мартовском ветру.
Никель все еще сжимал правой рукой бесполезный румпель, а левой — свою неизменную шляпу. Он оценивал обстановку. За несколько минут отлив успел унести наш бот от устья Крюкау довольно далеко в Эльбу. Но с другой стороны, ветер гнал нас к берегу. Вот уже киль проскрипел по чему-то твердому, и бот накрепко увяз в прибрежной тине.
— Все за борт!
Набегающие волны достигали нам до пояса, уходящие — едва до колен. Мы подтянули бот поближе к берегу. Дно здесь было твердое, песчаное.
