Лхоба схватила корзину и принялась лихорадочно ломать прутья, взвизгивая от нетерпения. Подоспевшие Вангди и дети удивленно смотрели на нее. Через минуту плачущий сын русского князя Василия Андреевича Боголюбова был на руках у Лхобы. Левой рукой она обняла его, а правой прижала к груди, и Никита, вцепившись ей в шерсть маленькими беленькими ручонками, мгновенно нашел сосок и затих, блаженно причмокивая и посапывая. Глаза Лхобы радостно поблескивали под мохнатыми бровями. Она потихоньку урчала от счастья.
После того как голод был удовлетворен и младенец заснул, новая мать начала тихонько ощупывать его и рассматривать, дивясь распашонке, в которую он был закутан, его белой и шелковой коже и отсутствию волос.
«Так вот он какой, детеныш этих страшных ми! Беспомощный щеночек. Теперь он будет принадлежать Лхобе! Но что это?»
Ее рука неожиданно наткнулась на какой-то предмет под распашонкой. Еще мгновение, и в лучах солнца сверкнули медальон и серебряный крестик.
— Ах-хаг?! — вырвался у нее возглас удивления. — Крангма — нефрит!
Это было невероятно! Лхоба осторожно положила ребенка на остатки его разломанной люльки.
Вангди несколько мгновений молча смотрел на медальон.
Детеныш ми оказался посланцем покровителя и владыки Нга: ведь у него был крангма! Ребенка следовало взять и оберегать от всяческих напастей, чтобы не сердить владыку.
Словно повинуясь какому-то приказу, Вангди начал раскачиваться, потом опустился на колени в снег, затем вскочил и закружил вокруг безмятежно спавшего юного князя, выкрикивая хриплым голосом:
— Дох-вхор-р-р! Дох-вхор-р-р! Гоннн, гоннн! Те-гу-у! Нга, нга! Крангма, крангма!
Затем последовала громкая команда: «Тин-бо!» — и к Вангди присоединилась Лхоба, а за ней и дети. Потеряв всякую осторожность, они закружили по снегу сначала в одну сторону, потом в другую.
— Крангма, крангма! Нга, Нга, Нга!
Они кружились все быстрее и быстрее, размахивая руками. Дыхание участилось. Глаза сверкали, лица исказились, на губах появилась пена.
Наконец ритуал закончился так же внезапно, как и начался. Выбравшись из снега и еще тяжело дыша, они медленно поднялись на перевал и начали спуск в ущелье на север, двигаясь в обычном порядке. Только теперь Лхоба уже не отставала и шла рядом с детьми и Вангди, крепко прижимая к себе маленькое, теплое белое существо, безмятежно спавшее у нее на груди.
