Здесь судьба сама помогла им. Однажды Витек отправился на разведку по окрестностям, пропадал полдня — а вернулся не один, с лопоухим пареньком лет двенадцати, грязным и оборванным до полной невозможности, зато с улыбкой до ушей.
— О-о-о-о! — весело расхохотался новичок. — Я с вами теперь!
— Ого, — увидал это явление Бабай. — Что за чудо?
— Будем ценить, — засмеялся и Очкарик. — Звать-то тебя как?
— А черт его знает, — тот и глазом не моргнул. — Как хотите! Откликнусь, не ошибетесь.
— Ну и будешь Оооо. Сам себя назвал!
С Бабаем заспорили, загомонили... Он сказал, что пошутил. Но что вы думаете? Нелепая кличка взяла и прижилась! Правда, в подсокращенном виде: О-о. Сам же веселый бродяга не просто прижился, а оказался ценнейшим прибытком. Он, как выяснилось, обитал северо-западнее, в районе нефтехимзаводов.
— Вот там этой дряни полно, — говорил он, разумея гоблинов. — Бензин качают. Вот где самое то — улучить момент да ка-ак шваркнуть их к ядреной матери! И спрятаться там есть где. Там подземные ходы такие!..
— А чего ж ты оттуда смылся? — спрашивали его с подозрением.
— Я? Да и не думал! Просто изучал местность. Вот и наткнулся на вас. Вместе-то такие дела можно делать!..
Убедил. Дела начались. Сперва с ним отправились Бабай и Витек, своими глазами глянуть на место. Глянули. Все оказалось точно так, как живописал О-о. Гоблинов было много, ни о чем они не подозревали, а ходов и коммуникаций в самом деле было великое множество.
Вернувшись, так и доложили. Тогда собрали общий совет, обсудили положение и заключили: перебираться! И вступать в боевые действия. Очкарик не удержался от пафоса:
— Теперь мы команда! Начинается новый этап!.. — и так далее. Говорил мудрено и непонятно, но слушали его, рты разинув, — здорово.
Не очень поняли и про «великое переселение народов» — так Очкарик назвал их переход, который и вправду оказался нелегким делом. Шли лесом, осторожно, с оглядкой, разбившись на несколько групп. Приходилось ведь и «детский сад» тащить с собой, и оружие, и боеприпасы, и прочие самые необходимые пожитки и продукты — а это не шутка. Но ни один не ныл, не хныкал. Наоборот, все стало так дружно и весело, как никогда! Вот то, что они бойцы самой первой линии, что они решают судьбу мира — это поняли все. Казалось, даже понимают и мальцы.
Вообще, этот переход сплотил их. Слово «семья» еще не прозвучало, но они уже перестали быть «каждый — сам — по — себе». Может, они это не осознавали до конца, но чувствовали — чувствовали, как они стали близки друг другу и как тяжело будет терять кого-то...
