Несколько человек, столпившись у стены, начали тихо о чем-то совещаться, изредка бросая взгляды на Кейна. Подойдя к ним, Сидури попыталась принять участие в дискуссии, но на нее никто не обращал внимания, за исключением одного молодого человека высокого роста и очень светлокожего, который явно был ее обожателем.
Прислонившись к стене, Кейн молча ждал, чем все это кончится, полагаясь лишь на волю Провидения. Он уже начал терять терпение, когда наконец увидел, что совещавшиеся пришли к единому решению.
— Ну, что вы решили? — спросил Соломон.
Неожиданно за всех ответила Сидури:
— Ты не можешь покинуть город, пока королем здесь является Ашшур-рас-араб. Ты должен помочь нам свергнуть его. Сыграй роль оракула для нас, как ты это делал для него.
Кейн вспомнил едкий тошнотворный дым, вызвавший у него полубредовое состояние, и решительно замотал головой:
— Нет! Я не буду!
— Ты ничем не рискуешь. Калдии, — Сидури указала на жрецов, — приготовили снадобье, которое защитит тебя от действия дурмана. Играя роль оракула, ты будешь осознавать все, что делаешь.
— Нет! — продолжал упорствовать англичанин, ни за что не желавший участвовать в обрядах чуждой ему религии.
Собравшиеся переглянулись, и по комнате пронесся неодобрительный гул разочарования, но тут вперед вышел Лабаши и жестом успокоил всех, затем повернулся к Кейну и объяснил ему положение дел.
Среди офицеров и части аристократов давно зреет недовольство жестокостью Ашшур-рас-араба, объяснил Лабаши. Они надеялись, что принц Беллардат поведет их против короля, но принца приговорили к смерти — именно так Ямен истолковал слова англичанина, которые он, одурманенный, произносил в храме.
Большинство воинов Ашшура, которые пали в сегодняшней битве, были ассирийцами, поэтому калдии и арбии расценили это как знак судьбы, благоприятствующей к ним. А теперь судьба еще раз оказалась милостивой к заговорщикам, предоставив в их распоряжение англичанина. Как оракул он мог бы убедить Ашшур-рас-араба, что тот должен уступить трон Лабаши, который был очень популярен среди аристократов.
Кейн задумался. Хотя он и знал, что его одурманили каким-то зельем, все же у него не проходило чувство вины — он стал невольным виновником мучительной гибели Беллардата. Кроме того, даже если ему удастся скрыться из города, покинув заговорщиков, то жестокий Ашшур-рас-араб останется на троне, и никто не отомстит ему за его злодеяния. Может быть, само Провидение указывает сейчас путь, по которому он должен пойти, чтобы свершить справедливое возмездие?
