Они согласились с идеей приема гостей во время карнавала, где будет сделано заявление для прессы. Потом начнется серьезная работа, с тем чтобы на следующий год все было готово.
После их отъезда Винченцо обошел пустое здание, стараясь примириться с тем, что его жизнь опять поставлена с ног на голову, но на этот раз перед ним забрезжил лучик новой надежды.
— Вернуться, — пробормотал он. — Увидеть, как дом снова оживет.
— Это будет чудесно, — сказала Джулия. Она стояла чуть позади него, в тени.
Винченцо смотрел на нее и думал, что вот еще одна причина его душевного смятения: он не успел привыкнуть к ее новому облику.
Джулия словно сошла со страниц модного журнала. Элегантная, идеально ухоженная, в белой шелковой блузке и темно-синем брючном костюме. Он уловил запах ее духов — чистый и тонкий, будто аромат весеннего цветка.
Ей место во дворце, осенило его. Сейчас она стала хозяйкой ситуации, хозяйкой собственной жизни. Она вся так и излучала уверенность в себе.
Он почти чувствовал, как ее относит от него какое-то непреодолимое течение.
— Я собираюсь начать работу отсюда. — Джулия показала на большой зал.
— Но я думал, что именно здесь мы устроим прием для прессы.
— Все верно. Пусть люди увидят, что реставрационные работы ведутся.
— Понятно. Неплохая идея.
Неужели они теперь всегда будут разговаривать только о делах?
На следующий день явилась целая армия уборщиков. Джулия взяла с собой Розу, когда пошла посмотреть на их работу и зорким оком приглядеть за фресками.
— Я собираюсь устроить себе рабочее место вот здесь, за лестницей, — сказала она. — Может, даже продемонстрирую во время приема, как работает реставратор.
— Разве ты не наденешь красивое платье? огорчилась Роза.
— Если я собираюсь работать с красками, то для этого лучше всего подойдут джинсы. Но красивое платье можешь надеть ты. Например, то, о котором ты мне рассказывала, которое купила тебе мама.
— Но разве моя мама — не ты?
— Да, солнышко, но и она тоже. Тебе не нужно выбирать между нами. Будет совершенно нормально, если гы будешь любить нас обеих.
Распахнутые глаза Розы были полны радостного облегчения.
— Правда?
— Конечно, правда. У тебя две мамы. Она Mamma, а я — мамуля. Все очень просто.
Она обняла девочку, и Роза чуть повеселела, но у Джулии было такое ощущение, будто та чего-то недоговаривает. Наберись терпения, сказала себе она.
В следующий момент слова Розы ошеломили ее.
— А когда вы с дядей Винченцо поженитесь?
— Я… Откуда ты взяла, что мы поженимся?
