Егорышев перевел дыхание и еще раз посмотрел на пейзаж. Где, в каком неведомом краю находились эти сопки? Кто разбил у их подножия белые палатки?
Он отошел к окну и попытался собраться с мыслями. Он увидел в окне сруб колодца и сухую ольху с почерневшими унылыми ветками. От крыльца к колодцу бежала тропинка. Она была извилистой, хотя шла по ровному месту, и напоминала забытый кем-то в траве кокетливый поясок…
— Пить чай! — позвал Долгов.
Осторожно ступая по визжащим половицам, Егорышев прошел на веранду и опустился в плетеное кресло. Кресло протестующе застонало. Егорышев был не в ладах с мебелью. Стулья под ним ломались.
Долгов пил чай из блюдечка, откусывая сахар маленькими кусочками. С одним куском он выпил три стакана. Тем временем Егорышев вышел на участок. Участок был по московским понятиям большой, двадцать соток, но Егорышев оглядел его с жалостью. Бледные сосны и чахлые березки немощно поскрипывали, опираясь на забор. Больше всего Егорышеву не нравился забор. Он считал, что огораживать забором деревья и кусты глупо и дико. Все равно что сажать в клетку птицу, которая в неволе не поет.
Егорышев присел на край желтого новенького сруба и посмотрел вниз.
—Что ты там увидел? — спросил Долгов, подойдя к нему.
— Звезда, — объяснил Егорышев.
Долгов не понял. Он задрал голову, на небе никаких звезд не было. Тогда он заглянул в колодец. На дне глубокой шахты блестела черная вода. В воде покачивалось опрокинутое лицо Егорышева. А рядом чуть заметно мерцала голубая точка. Это в самом деле была звезда.
Долгов не удивился. Он знал, что со дна глубоких колодцев можно днем увидеть звезды.
—Чудак! — усмехнулся Долгов, повернув к Егорышеву свой розовый детский подбородок.
Вернувшись в комнату, Егорышев снова взглянул на картину, нарисованную Матвеем Строгановым. Может быть, все-таки это был другой Строганов, а не тот, о котором знал Егорышев?
Сопки и палатки загадочно молчали.
Долгов уже надел резиновые сапоги.
— Пойдем, — позвал он.
В руке он держал лукошко, на плечи накинул плащ. Недавно пролил дождь, и в лесу было сыро.
— Откуда у тебя эта картина? — спросил Егорышев.
Долгов удивленно поднял брови.
— Я не знаю, откуда она взялась. Она досталась мне вместе с дачей. Я купил дачу месяц назад с мебелью, половиками и картиной.
— У кого?
Долгов вздохнул, подумал и сказал:
— Что значит, у кого? У одного человека. Почему тебя это интересует?
Егорышев не мог ему объяснить. Объяснять пришлось бы слишком долго…
