— Ты сделала глупость, когда помогла Кейну сбежать. Поступив так, ты воспрепятствовала свершению правосудия, и наказание за это неизбежно.
— Изнасилование было актом правосудия? Ты думаешь, я заслужила то, что со мной сделали? — спросила Рихейль.
Алидор думал, что ответить, когда с конюшни раздался пронзительный крик.
Кейн не покинул Себбей.
Вновь обретая силы, он в темноте пересек небольшое озеро и добрался до внешней городской стены. Пока Гаэта и его люди тщетно искали его вокруг озера, Кейн прятался в высоком камыше. В ночном мраке он разглядел, как Гаэта возвращается в Себбей. Бесшумным шагом он проследовал за своими врагами в таверну Джетранна.
Как призрак, он крался за ними по безлюдным улицам Себбея, и в его глазах убийцы сверкал холодный огонь смерти. У Кейна и мысли не было о том, чтобы бежать от своих преследователей. Их нападение стало для него полной неожиданностью и чуть не увенчалось успехом благодаря нахлынувшей на него апатии. Теперь только кровь может смыть ярость, которая вела Кейна за теми, кто охотился на него.
Притаившись в темноте около таверны, Кейн смотрел и слушал, стремясь узнать как можно больше о своих противниках. Знаком ему был лишь один человек — Сед то'Доссо. Но когда Кейн услышал имя Гаэта, он понял причину нападения.
Гаэта Мститель сделал уничтожение Кейна целью своего крестового похода. Кейн пытался вспомнить все ранее слышанное им о Гаэте. Перспектива была неутешительной. Гаэта — опасный противник, человек незаурядной отваги, считавшийся непобедимым воином и блистательным стратегом. Говорили, что его наемники — лучшая армия в цивилизованном мире. Но их мало, и это серьезно препятствует поискам, подумал Кейн.
Восемь человек — все профессиональные воины — плюс колдун. Этим колдуном, наверное, был молодой траноделиец, о котором Кейн немного слышал, — человек из клана Сети, тяготевшего к колдовству. Он считался очень способным юношей и начал изучать колдовское искусство после таинственного падения Карсультьяла. Шансы на прямое нападение были невелики. Теперь нужно играть по более тонким и хитрым правилам.
Итак, Кейн ждал в темноте, ждал возможности убить, и до его ушей время от времени доносился полный боли крик девушки.
Ближе к рассвету Кейн заполз в конюшню. Он надеялся, что ему удастся перерезать отряд Гаэты во сне, но несколько его людей бодрствовали всю ночь, не столько стоя на посту, сколько беззлобно бранясь. Отбросив эту идею, Кейн незамеченным вскарабкался на темный чердак, ожидая дальнейшего развития событий. Очевидно, Гаэта был полностью уверен в своих силах и считал, что Кейн предпочтет бежать.
