Волна ужаса накатывала из леса на город, душила его в своих липких объятиях. Этот ужас несла с собой сила. Сила бесчисленных рук, занесенных для удара, готовых разрушать и убивать; сила, управляемая зловещей волей, способная выполнить любой приказ. Сам ужас сделался силой.
Еще в сумерках сатакийцы окружили город. С тех пор несколько часов подряд Эрилл слушала их монотонные песнопения. С крыши высокого здания ей видно было море факелов вокруг города. Факелов было больше, чем звезд на небе, и окружили они Гильеру плотнее, чем звездная ночь окутала окрестные джунгли.
Эрилл слышала запах гари. Скоро, очень скоро будет гореть и этот город. Эрилл не по-девичьи резко помянула в очередной раз мэра и городские власти за их самонадеянную тупость: с чего они решили, что город сможет выстоять? Тут Эрилл прокляла судьбу, забросившую бродячую цирковую труппу в обреченную Гильеру. Подлый рок можно было проклинать бесконечно, и девушка отдельно обложила отборной руганью собственную участь мима в бродячем цирке.
За свои неполные двадцать лет Эрилл много поездила и повидала всякое, поэтому сейчас она ясно сознавала, что любоваться этим миром осталось недолго. Жизнь научила ее чувствовать опасность и безошибочно угадывать, когда хвататься за нож, а когда молить о пощаде. Видимо, подобной закалки не хватало отцам города.
Когда-то давно родители, которых Эрилл помнила весьма смутно, продали ее в один из борделей Ингольди. Оттуда девочка убежала при первой же возможности и была обнаружена в одном из фургонов с поклажей какого-то странствующего цирка. Хозяин увеселительного заведения, не испытывавший никаких симпатий к властям Ингольди и не желавший передавать им на рассмотрение судьбу забитого ребенка, похожего на звереныша, решил не выдавать беглянку. Впрочем, за свой добрый поступок он взял самую высокую плату. В его труппе был единый для всех закон: каждый должен отрабатывать свою еду, кров, да еще и на реквизит требовалось. Скидок хозяин не делал, и Эрилл пришлось учиться цирковому мастерству в перерывах между выполнением самой тяжелой работы по хозяйству. В общем, она не очень переживала, когда кто-то подложил спящему хозяину ядовитую змею в сапог. Оставшаяся без кнута труппа быстро распалась, и Эрилл пошла по жизни своей дорогой.
Она была стройной, сильной и ловкой. Тренированная мускулатура акробатки придавала внешности девушки обманчивое ощущение хрупкости. Волевой подбородок, полные губы, прямой нос, большие глаза — все это идеально подходило для ее работы. Такое лицо оставалось выразительным даже под безликими белилами клоунской маски. Золотистые волосы, спадающие локонами на плечи, и зеленые глаза удачно дополнял змеиный камень крупных серег.
