Там опять варили да парили, потому что сегодня все иногородние уезжали вечерним поездом. Клава бросила чемодан, подвязала фартук и включилась. Настроение у нее было певучим, и все что касалось ее рук, пело и улыбалось.
— Умница, доченька, — похвалила тетя Рая, забежав попрощаться. — Вот вам молодая хозяйка, а нас с Шурой простите. Митинг на ткацкой, знамя вручают, а я — в президиуме.
И Клава осталась за хозяйку. Не за ту, о которой вспоминают, починив кран: «Эй, хозяйка, погляди работу!», и даже не за хозяйку вечера, принимающую Томку с Липатией, — нет, она осталась полноправной владычицей и дома, и семьи, и дорогих гостей, и традиций, и памяти. Всего, что вмещает в это слово женщина, что чудо как преображает ее, наделяя радушием и властностью, добротой и расчетливостью, достоинством и терпением.
— Тетя Люба, дайте я заменю вам тарелку. Дядя Леня, кажется, вы забыли налить вино. Света, положи отцу капусты, она ведь нравится вам, правда, дядя Коля? Тетя Зоя, вот огурчики. Чудные огурчики, верно?.. Что с вами, тетя Дуся? — Села рядом, обняла за плечи. — И не ели ничего.
— Не пришел он, видишь, — шепотом, глотая слезы, сказала тетя Дуся. — Ах ты, господи, вот наказанье-то. Думала, хоть сюда придет, на вино польстится.
— Ну и наплевать! — сердито сказала Клава. — Подумаешь, цаца какая, Витька этот. Не маленький, не пропадет.
— Пропадет…— заплакала мать. — Клавочка, милая, он же… Он получку мою украл. Всю, до копеечки, потому и не пришел, пьет где-то. А водка до добра не доведет.
— Украл? Всю получку? Ну, попадись он мне только! Ну, я за него возьмусь! Тетя Дусенька, не горюйте, мы с Сережей…
— Ты милицию не впутывай, — решительно перебила тетя Дуся. — Мы уж сами, по-родственному.
— А я про что? И я — по-родственному, — сказала Клава и помчалась на кухню за вторым.
Потом дружно мыли посуду, а прибравшись, пошли на вокзал, не дождавшись ткачих. Но и без них все прошло замечательно, все распрощались, расцеловались, помахали руками; поезд ушел, и на перроне остались тетя Дуся и Клава.
— И зачем тебе телефоны эти? — недовольно вздохнула тетя. — Только зря деньги тратить. Лучше письмо написать.
— Очень уж похвастаться хочется, — смущенно улыбнулась Клава. — Ну, кто я была такая? Так, безродная растяпа. А теперь у меня родственников — все обзавидуются! — И она поцеловала новую тетку.
— Ладно уж, лисонька. — Тетка была очень довольна. — Только уговор: своих в милицию не впутывай. Ему до армии полгодочка осталось, зачем же биографию портить?
