Негодяй из Сефлё | страница 22
Она прижала платок к губам и произнесла придушенным голосом:
— Почему мне не разрешили приехать к нему? В конце концов, это мой муж. Что они с ним сделали? Этот доктор… он такой странный…
Сын подошел к матери, сел на подлокотник ее кресла и обнял ее за плечи.
Мартин Бек повернулся так, чтобы сидеть лицом к лицу с женщиной, бросил взгляд на Рённа, помалкивавшего в уголке дивана, и сказал:
— Фру Нюман! Ваш муж умер не от болезни. Кто-то пробрался к нему в палату и убил его.
Женщина воззрилась на Мартина, и он увидел, что прошло несколько секунд, прежде чем до нее дошел смысл его слов. Она опустила руку со стиснутым в ней носовым платком, прижала ее к груди, побледнела.
— Убил? Его кто-то убил? Ничего не понимаю.
У мальчика побелели крылья носа, он еще крепче обхватил плечи матери.
— Кто? — спросила она.
— Мы не знаем. Сестра нашла его на полу, в палате, чуть после двух. Кто-то влез в окно и убил его штыком. Все это заняло буквально несколько секунд, я думаю, он не успел даже осознать, что происходит.
Так сказал Мартин Бек. Великий утешитель.
— Все указывает на то, что его застали врасплох, — вступил Рённ. — Если бы он успел как-то отреагировать, он бы попробовал защищаться, но мы не нашли никаких указаний на это.
Теперь женщина воззрилась на Рённа.
— Но за что? — спросила она.
— Мы не знаем, — ответил Рённ.
Больше он ничего не сказал.
— Фру Нюман, — снова заговорил Мартин Бек, — вы, вероятно, могли бы помочь нам это выяснить. Мы не хотим напрасно вас мучить, однако мы должны задать вам несколько вопросов. Прежде всего: вы сами никого не подозреваете?
Женщина беспомощно покачала головой.
— Вам не приходилось слышать, чтобы вашему мужу кто-нибудь угрожал? Или что у кого-нибудь есть причины желать его смерти? Словом, о каких-нибудь угрозах?
Женщина все так же качала головой.
— Нет, — сказала она. — Да и с какой стати кто-то стал бы ему угрожать?
— А может, его кто-то ненавидел…
— Почему его должны были ненавидеть?
— Подумайте хорошенько, — продолжал Мартин Бек. — Не было ли таких людей, которые могли считать, что ваш муж дурно с ними обошелся? Он ведь был полицейским, а занимаясь этим ремеслом, наживаешь себе врагов. Он вам никогда не говорил, что кто-то преследует его или угрожает ему?
Вдова растерянно поглядела на сына, потом на Рённа, потом на Мартина Бека.
— Не могу припомнить. А уж такое-то я бы запомнила, скажи он об этом.
— Папа редко говорил дома о своей работе, — сказал Стефан. — Вам лучше спросить в полицейском участке.