Скоро мы вышли к морю и остановились у пирса. Здесь, цепляясь тросами за кнехты, швартовались небольшие катера и суденышки. Они безмятежно покачивались на прибрежных волнах. Вдали, на рейде, виднелись большие корабли, а чуть в стороне, высунув из воды спину, чернела подводная лодка.
От пирса навстречу нам шел офицер. Опять екнуло в груди: он, не он?
Он представился, я тотчас забыла его фамилию, как привычно забывала все ненужное. Он обращался только к парням. Сказал, что ему нужны сильные ребята для такелажных работ. «На несколько дней, — уточнил он, — для установки спецустройств в акватории». Я подтолкнула Юрку, он, как обычно, спал на ходу. Благодаря моей реакции Нежданов вместе с еще одним парнем попал в элитную группу, на корабль. Ребята должны были находиться на эсминце круглые сутки, чередуя вахты с отдыхом. Юрка был в восторге. Он поцеловал меня в щеку и отправился за офицером.
Задорожный повел похудевший караван дальше.
Мы подошли к трехэтажному зданию из светлого кирпича, стоящему прямо на берегу моря.
— Это наше научно-исследовательское подразделение, — сказал Задорожный. — Тут находится диспетчерский пульт проведения испытаний и лаборатории. Можете высказывать свои пожелания, где хотите работать. Постараемся учесть.
Кто-то сразу назвал профильные дисциплины, с которыми хотел бы ознакомиться на практике, но остальные помалкивали, не представляя толком, что их ждет.
— А вы не знаете, где работает офицер Островский? — решившись, спросила я.
— Валерий Валерьевич? Как же, прекрасно знаю, это мой начальник. Вы хотите к нему, в акустическую лабораторию? С удовольствием возьмем симпатичных девчат!
Мои подружки посмотрели на меня с удивлением и уважением: когда это я успела разведать фамилии местных начальников?
Задорожный подвел нас к вахте. У нас еще раз спросили паспорта, проверили по списку и, наконец, пропустили по одному через турникет.
Мы прошли внутрь здания и поднялись на второй этаж. В длинный коридор выходило множество железных дверей. На каждой был установлен цифровой замок. У одной двери мичман остановился и набрал пальцами известный ему код. Дверь подалась, и мы вошли в просторную комнату. Часть ее занимала какая-то аппаратура, часть — обычные канцелярские столы, всего три. За одним из столов, спиной к двери, сидел офицер.
— Это и есть акустическая лаборатория кавторанга Островского, — сообщил Иван, — кто тут желал бросить якорь?
Я, Тишка и Элька следом выступили вперед.
