С другой стороны велосипеда, подпрыгивая на каблуках, шла Эльвира. Она о чем-то расспрашивала мичмана. Он глухим голосом отвечал, изредка отводя руку в сторону и указывая на что-то, достойное внимание. Постепенно опрятные домики по сторонам исчезли. Теперь мы шли лесом. Он был светлый и приятный. Высокие сосны покачивались где-то в вышине, в блекло-голубом небе. Серовато-зеленый мох от корней деревьев выбегал почти на дорогу. Неожиданно небо опустилось, будто золотистые стволы сосен проткнули его. Мы подошли к морю. Небо и море были одного цвета. Тут же, недалеко от берега, нам преградил путь полосатый шлагбаум. Из будки вышел дежурный со списком нашей группы в руках. По очереди, предъявляя паспорта, мы прошли мимо дежурного, огибая перекладину шлагбаума.
Лес остался позади. Теперь слева от нас был берег моря с редкими валунами, справа — жилой городок: несколько трех— и пятиэтажных кирпичных домов.
Дома были выстроены в каре, в центре которого размещался плац для тренировок. Мы прошли мимо серого здания с большими окнами. Огромный плакат над входом славил КПСС и военно-морской флот.
— Это наш клуб, — пояснил мичман. — Тут кино крутят, вечера проводят, мероприятия разные. — И, сменив казенные интонации на хитроватые, махнул рукой в сторону:
— А вот и наше «главное» здание!
Я удивилась: «главное» здание было одноэтажным, похожим на длинный барак. Из следующих слов мичмана стало ясно, что использовал он местный флотский лексикон.
— Здесь находится столовая и камбуз. Сейчас все идем туда.
Мы вошли в столовую, где матросы в белых полотняных робах уже накрывали для нас длинный стол, застеленный голубой клеенкой. Рядом стояли крепкие стулья на железных ножках. Нам поставили кастрюли с рассольником, в тарелки суп мы разливали сами. Потом принесли плов с маленькими кусочками свиной тушенки. И наконец, на подносах компот из сухофруктов. Число стаканов было точно выверено по количеству едоков.
Почти все мальчишки отставили стаканы с компотом нетронутыми. Но Юрка, сидящий рядом со мной, выхлебал три стакана, как ни в чем не бывало. Я вопросительно посмотрела на него. В чем дело? Может, мне тоже не следует пить компот?
Юрка рассмеялся:
— Тебе ничего не грозит. Но наши ребятки боятся пить компот из матросского котла. Прослышали, что в него подсыпают усмиритель мужской энергии, чтобы матросы не отвлекались от несения боевой службы.
— А ты что же, не боишься?
— А я не боюсь, Катюша. Ведь ты со мной рядом. Твоя заводная сила любой порошок перебьет.
